На лице старейшины отразилось удивление и легкое недоверие, на лицах остальных тоже читалось сомнение. Деметрий посмотрел на меня слегка ошеломленно и восхищенно, а Джейн гневно сверкнула глазами.
— Ты слышала, милая, начинай с кого хочешь, — небрежно бросил владыка.
С недовольным лицом Джейн включила свое оружие, уже заранее зная, что оно не сработает. На щит рядом со мной сразу же обрушился сильный удар. Ожидаемо, возможно, по привычке, она начала с Деметрия, впившись в него убийственным взглядом, но он даже бровью не повел, невозмутимо глядя на маленькую вампиршу. Но я краем глаза заметила, как уголки его губ слегка дрогнули в насмешливой улыбке. Джейн сузила глаза, и я почувствовала, как щит снова содрогается от удара — на этот раз прямо напротив меня. Затем злобная малышка перевела свой взгляд на Феликса, но с ним точно так же ровным счетом ничего не произошло. На щит в разных местах все время сыпались мощные удары. Это Джейн метала свой все более затравленный взгляд то в одного, то в другого члена клана, при этом твердя одними губами слово «боль», но все было тщетно, боли не было. В этот момент малышка Джейн была похожа на побитую беззубую собаку.
Я видела, как менялись при этом лица Аро и других владык, вытягиваясь от растущего изумления. Даже равнодушный ко всему Маркус чуть привстал и, кажется, тихо присвистнул, а Кайус заерзал на своем помпезном троне. Удивленный и восторженный гул пронесся по залу.
Безуспешно перепробовав свою силу на всех членах клана, за исключением владык, Джейн в нерешительности остановилась и виновато посмотрела на своего обожаемого господина. Тот в немом изумлении все еще смотрел на меня. При этом его губы медленно расплывались в широкой восторженной улыбке. Затем, оторвав от меня свои покрытые молочной пеленой рубиновые глаза, он посмотрел на свою любимицу и, увидев, ее растерянный вид, тихо, но властно произнес:
— Продолжай.
Боясь ослушаться повелителя, та вновь приступила к заранее провальной миссии, по очереди вперив свои злобные малиновые глазки сначала в Маркуса, а затем в Кайуса, последний при этом сначала чуть поморщился, словно ожидая чего-то страшного, но когда это страшное не последовало, облегченно вздохнул и расслабился.
Наконец, очередь дошла до самого Аро. Джейн вымученно подняла глаза на владыку и еле слышно дрожащими губами произнесла «боль», после чего Аро вдруг разразился громким, безудержным смехом. От его хохота жалобно дребезжали стекла в рассохшихся рамах высоких окон. Он смеялся не меньше минуты, хлопая в ладоши и подпрыгивая на месте, как ребенок. Затем, вдоволь насмеявшись, он сложил руки перед собой, словно в молитве, и, обращаясь ко мне, восторженно произнес:
— Это было потрясающе, дорогая! Ты великолепна. Даже не знаю, есть ли смысл просить Алека.
Посмотрев на близнецов, он скептически покачал головой.
— Алек, может тебе удастся пробить эту броню? — с ехидцей в голосе сказал он.
Парень, все это время хмуро наблюдавший за провалом любимой сестрицы, по команде повелителя обреченно принялся за дело. Он сосредоточенно буравил зал взглядом, но его ползучий туман не мог подобраться к укрытым моим незримым щитом сполохам, там и здесь неизменно натыкаясь на невидимую, но прочную стену.
Гул возбужденных голосов в зале все нарастал.
Аро снова захохотал как безумец.
— È da togliere il fiato!* — спустя какое-то время, преодолев очередной приступ смеха, воскликнул он.
Затем он сделал повелительный жест рукой, призывая всех к тишине. Гул голосов сразу же затих, и в зале воцарилась мертвая тишина.
— Белла, ты доказала, что твой выдающийся талант слишком ценен, чтобы уничтожать его обладателя. Это было бы поистине непростительным расточительством. Думаю, мы найдем ему применение, — теперь голос Аро звучал предельно серьезно, словно это не он всего минуту назад трясся от смеха, сгибаясь пополам.
Но тут за его спиной раздался тихий, бесцветный голос:
— Аро, есть еще кое-что.
Тот удивленно обернулся.
— Ты что-то хотел сообщить мне, брат? — спросил он Маркуса.
В ответ Маркус протянул ему свою бледную, почти прозрачную руку. Подойдя и обхватив руками ладонь апатичного вампира, Аро на несколько мгновений погрузился в его мысли. Его лицо ничего не выражало, подернутые дымкой глаза блуждали где-то далеко.