Вспоминая нашу первую встречу с Беллой, я ловлю себя на мысли, что все стало меняться уже тогда, с самого начала. Я всегда был закрытым и даже замкнутым, и уж точно немногословным. Нет, конечно, с друзьями я был открытым и дружелюбным, но не с незнакомцами, да еще с теми, кого пришел карать. С ними я был суров и безжалостен. Но с ней все было иначе. Она словно забралась ко мне под кожу. Я сам не заметил, как стал тянуться к ней, я открывался ей, словно знал ее тысячу лет. Сначала я пытался объяснить это просто влечением, но разум быстро распознал, что что-то не так. Да, меня сильно влекло к ней физически. Я постоянно хотел быть рядом с ней, тонуть в ее прекрасных глазах, слышать ее чарующий голос, вдыхать умопомрачительный аромат ее юного тела, ощущать ее мягкую кожу под своими пальцами. Стоило нам расстаться, и мысли о ней не выходили у меня из головы. Но было что-то еще, что-то, чего я никогда раньше не испытывал, во всяком случае, будучи вампиром. Я смутно ощущал это и поражался той силе, которая меня непреодолимо влекла к ней. Но отчетливо я осознал, что для меня все навсегда изменилось, когда она открыла мне свою душу: я вдохнул аромат ее души и сразу почувствовал что-то до боли родное, словно всегда знал ее, всегда искал и наконец нашел. И это чувство отныне останется со мной навсегда. Я хочу быть ей другом, защитником, возлюбленным, спутником в вечности. Возможно, именно ее я ждал все эти столетия, именно для нее место в моем сердце все это долгое время оставалось свободным. Теперь она прочно и навсегда поселилась в нем. И от этих мыслей и чувств все внутри меня пело и клокотало от восторга. И все прожитые столетия теперь казались такими ничтожными перед этими тремя днями, которые я провел вместе с ней.
Белла в темно-сером плаще Вольтури и со знаком клана на груди сейчас стояла рядом со мной, сосредоточенная, слегка смущенная и потрясающе красивая, а вокруг все рукоплескали новому члену клана. Я же испытывал гордость за нее и неодолимое желание обнять ее и прижать к груди, прошептать ей на ушко, что люблю ее. Я уже однажды сказал ей об этом, но, не зная итальянского, она тогда не поняла меня. Я и сам тогда, кажется, впервые до конца осознал этот факт и все еще подсознательно боялся произнести его вслух. Но теперь я был готов кричать об этом на всех перекрестках и на всех языках, хотя, конечно, не стану этого делать. Нам не следует пока выставлять наши чувства напоказ, слишком много вокруг недоброжелателей.
Наконец, церемония посвящения закончилась. Аро всех отпустил, перед этим объявив о предстоящей вечеринке в честь пополнения клана. Многие из присутствующих подходили к Белле, выражая восхищение ее талантом и поздравляя ее с инициацией. Когда в зале почти никого не осталось, мы с Беллой направились к выходу. Мне не терпелось остаться с ней наедине и высказать наконец все, что чувствую. Я протянул руку, и моя ладонь поймала ее маленькую ладошку, почувствовав родное тепло ее невероятно мягкой кожи.
Когда мы выходили из зала, нам навстречу вышли двое членов временной стражи, они сопровождали показавшегося мне знакомым вампира. Я вспомнил его, когда-то он пытался вступить в наш клан, но старейшины ему отказали. Когда же это было? Кажется, пару столетий назад. Я удивился тому, что он снова здесь. Интересно, что ему нужно? Но больше меня удивила реакция Беллы. Она словно увидела призрака, и по ее лицу пробежала легкая тень. Вампир, кажется, тоже узнал ее и вкрадчиво улыбнулся, окидывая Беллу изучающим взглядом и задерживаясь на надетых на ней отличительных атрибутах клана.
— Белла, ты его знаешь? Ты словно призрака увидела, — спросил я, когда двери зала затворились за вампиром и сопровождавшими его стражами.
— Призрака из моей прошлой жизни, — ответила она и улыбнулась. — Теперь мне нечего бояться, я не человек и к тому же член клана Вольтури.
Притянув ее ладонь к губам, я оставил на ней нежный поцелуй, а затем тихо произнес:
— И ты теперь не одна, я всегда буду с тобой.