— Сам! — заявил малыш и решительно зашагал вперед.
— Дженна, ты не хочешь чаю?
Вопрос Генри отвлек ее от малыша и его матери. Дженна уставилась на чашку, собираясь с мыслями.
— Нет, спасибо, — наконец ответила она.
— Но ты ни до чего не дотронулась.
— Я не хочу есть.
Генри взял ее за руку.
— Забудь о прошлом, Дженна. Не вспоминай про Кайлина. Зачем любить человека, который причиняет тебе боль?
Соломон нахмурился.
— Зачем настаивать, Генри? Она поест, когда проголодается. А что касается Ченса, пусть решает сама.
— Да, дедушка, — кивнула. Дженна. — Хватит говорить обо мне. Кто-нибудь знает, как чувствует себя Делани? Я еще не виделась с ним, а Лили говорит только, что рука заживает.
При упоминании Лили в глазах Соломона погас блеск. Дженна знала, что Соломон по-прежнему любит Лили и что ему трудно смириться с ее любовью к ирландцу.
— Ченс говорит, что он еще никак не может оправиться от удара — и действительно, потеря руки для него настоящий удар, — ответил Соломон. — Без руки он считает себя инвалидом и не желает никого видеть — особенно Лили. Ченс говорит, что он отворачивается от нее.
— Жаль, — искренне отозвалась Дженна. — Пожалуй, я навещу его.
— Тебе надо провести дома хотя бы еще одну неделю, — возразил Генри.
Дженна вздохнула. Генри был особенно внимателен с ней в последние дни, но ей надоели его хлопоты. Дженна чувствовала, что Генри оскорблен ее связью с Ченсом, но все еще не прочь жениться на ней. Это особенно раздражало Дженну: ведь Генри знал, что она его не любит.
Она вновь отвлеклась, вернувшись к собственному миру мыслей, грез и печалей. Ей с трудом удалось выйти из оцепенения.
— Дерфи уже допрашивали?
Генри откинулся на стуле, пожевывая зубочистку.
— Да, но его не в чем обвинить. Взрыв был всего лишь случайностью.
Соломон пренебрежительно фыркнул.
— Этот шериф не способен найти без карты даже главную улицу города! Взрыв — совсем не случайность, и я этого так не оставлю.
Соломон много размышлял о том, как уверенно Ченс обвинил Генри. Дженне он об этом не говорил, а втайне наблюдал, как ведет себя Генри, но пока ничего не замечал. Соломон не мог дождаться, когда в руках Джетро Ритчи окажутся существенные улики.
— Рабочие встревожились, когда Дерфи отпустили «за недостатком улик», — продолжал Соломон. — Надо поскорее обратить их энергию на пользу, пока они не устроили самосуд и не вздернули Дерфи на ближайшем дереве.
— Кто-нибудь закончил проводить взрывы в туннеле? — спросила Дженна, которая еще слишком хорошо помнила о случившемся и впервые задумалась над тем, нужна ли вообще железная дорога — слишком уж много страданий она причинила людям.
— Опять-таки по случайности в лагерь забрел рудокоп и сказал, что он знаком с Делани. Он пожелал помочь нам закончить работу.
— А где Ченс? — спросила Дженна. — Сегодня я его еще не видела.
— По-видимому, он предпочитает строительство работе сиделки, — язвительно заметил Генри. — Он вернулся на трассу, несмотря на советы Драммонда.
Дженна нахмурилась.
— Какие советы? Зачем Драммонду давать советы Ченсу?
— Когда я беседовал с Драммондом, он сказал, что тебе нужна поддержка отца ребенка, пока ты не оправишься. Врач посоветовал Кайлину побыть с тобой и помочь тебе перенести потерю.
Соломон снова фыркнул и подошел к Дженне.
— Я отведу тебя в комнату, детка. Похоже, наш разговор стал настолько скучным, что Генри пустился рассказывать басни.
Если бы Дженна могла убежать из гостиной, она так и сделала бы. Но, торопливо поднявшись, она покачнулась от внезапного головокружения и благодарно приняла руку Соломона, замечая, что Генри воспользовался предлогом, чтобы уйти. Дженне надоело выслушивать его язвительные замечания в адрес Ченса.
В своей комнате она удобно устроилась в зеленом шезлонге, который дедушка купил ей в Уолласе. Соломон подложил ей под голову подушку.
— Драммонд, правда, посоветовал Ченсу побыть рядом со мной, дедушка?
— Дженна, если бы глупость была в цене, Генри давно бы стал миллионером. Конечно, это неправда! Ченс был с тобой потому, что беспокоился о тебе. А теперь отдохни. Напрасно ты стала спускаться в гостиную.
Дженна взяла дедушку за руку и удержала его рядом, вглядываясь ему в глаза так пристально, словно надеялась прочитать мысли.
— Тебе стыдно за меня? — тихо спросила она. — Скажи правду, дедушка.
Соломон погладил ее руку, словно Дженна вновь превратилась в ребенка, испуганного тенями огромного дома — в детстве Соломону часто приходилось убеждать ее, что призраков просто не бывает.