Нужно было сойти с рельсов, чтобы не попасть под поезд, но тогда подножки вагонов оказывались высоко над головами путников. Прыжок в поезд из такого положения был трудной задачей, особенно для Делани, коротконогого и грузного пятидесятилетнего мужчины. Однако в противном случае путникам грозила участь замерзнуть, прежде чем они доберутся до города.
— Скажи, Кили, — Делани явно не скрывал тревоги, — поклянись самим дьяволом, ты действительно уверен, что у меня это получится? Конечно, я верю тебе, но, судя по всему, судьба сегодня расположена не в нашу пользу.
— Здесь поезд замедлит ход. — Ченс указал вперед, на то место, где насыпь вокруг рельс казалась пошире. — Будем прыгать здесь. — Заметив недоверчивое выражение на лице Делани, добавил: — Разве ты не хочешь отведать мамину стряпню?
Делани отвернулся.
— Черт бы тебя побрал, Кили! Ты же знаешь мою слабость!
Ченс усмехнулся и блеснул своими зелеными глазами озорно и хитро, как мальчишка.
— Ты — лучший взрывник во всем Кердалене, Делани. И если у тебя хватает смелости возиться с динамитом, ты наверняка не испугаешься прыгнуть в поезд.
Делани не нравилось, когда глаза Ченса загорались такой непоколебимой решимостью, но ирландец знал, что выбора у него нет. Возможность спастись более простым способом пока не представлялась, буря усиливалась с каждой минутой. Постепенно сгущались сумерки, а ноги Делани совершенно заледенели.
— К твоему сведению, Кили, — заметил Делани, — поджигать шнур динамита — это одно дело, а прыгать в идущий на полном ходу состав — совсем другое. Не понимаю, как ты можешь их сравнивать.
Они добрались до места, где насыпь была пошире. Делани заслонился рукой от бьющего в лицо снега и нервным жестом провел по платку на лице. Поезд быстро приближался.
— Похоже, ты лишился рассудка, — высказался Делани, — конечно, если он у тебя вообще был, в чем я сильно сомневаюсь. Здесь скользко, как на только что вымытом полу. А ноги у меня замерзли так, что я, кажется, стою на деревяшках.
Поезд вновь дал гудок, и его эхо разнеслось в сумеречной долине. Черное гибкое тело поезда скользило между деревьями, вырывалось на открытые места, затем вновь исчезало среди вечнозеленой растительности. Фонарь мигал, как глаз чудовища. Ченс подумал о том, видит ли их машинист, и решил, что видит, ибо у него не было иных причин подавать сигнал так далеко от города или станции.
Наконец поезд снова оказался на виду. От этого зрелища и звуков гудка Ченс напрягся. Как живое существо, поезд казался утомленным, разражался предостерегающими криками, но неуклонно приближался к ним. При виде поезда Ченс ясно вспомнил давнее прошлое.
В сумерках все вокруг казалось черно-белым. Черные деревья и кусты, обнаженные властной рукой зимы, и темная громада поезда отчетливо выделялись на заснеженной равнине. Кудрявые усы пара смешивались и поднимались в белое небо. Как трепещущий на ветру женский шарф, дым развевался вдоль состава, почти скрывая из виду половину вагонов.
Поезд с ревом помчался мимо путников, сотрясая воздух и землю. Огромные колеса ритмично отстукивали на стыках рельсов, едва не задевая путников, которые рядом с ними казались жалкими карликами. Шум оглушил их. Казалось, весь состав качается из стороны в сторону и вот-вот развалится, но Ченс знал, что это всего лишь видимость: им не угрожала смерть, да и поезд мчался не так стремительно.
Ченс в напряжении замер, рассчитывая движения согласно скорости поезда. Блестящие поршни, подобные гигантским рукам, согнутым в локтях, настойчиво, с неутомимой энергией вращали огромные колеса. Ченс крикнул Делани, перекрывая грохот колес и указывая на состав:
— Цепляйся за вагон перед служебным!
У Делани сердце ушло в пятки. Он думал только о том, что могучие колеса, движущиеся на уровне его глаз, непременно превратят его в лепешку. Но времени предаваться размышлениям у него не оставалось.
— Теперь я точно знаю, Кили, — выкрикнул Делани под стук стали, — ты хочешь моей смерти!
Ченс только рассмеялся.
— У тебя все получится, Делани! Смотри, он уже рядом!
Ченс устремил взгляд на выбранный им пассажирский вагон, пытаясь определить его скорость и не замечая, что снег бьет прямо в лицо. Едва вагон приблизился, Ченс шагнул ближе к нему, выждал, пока окажется рядом с подножкой, и легко вскочил на нее, схватившись за перила, а затем повернулся, чтобы помочь Делани.