— Aye (Прим. пер. — «Да» — с шотландского), — когда его светло-голубой пылающий взгляд направился вниз по её телу, трепет осознания прошел через нее. Уголок его рта приподнялся, и он пробежал рукой через свои золотисто-коричневые волосы. Его язык прошел по губам. Широкие плечи были усеяны веснушками. Она попытается поцеловать каждую из них.
Словно он был полностью одет, мистер Грех прошел мимо нее и закрыл входную дверь. Когда он повернулся к ней, она почувствовала взгляд и повернула голову, чтобы встретить его взгляд. Обжигающий. Черные ресницы обрамляли, близко к рубиновому, свечение его радужки, когда она встретила его взгляд. Этот цвет драгоценного камня заинтриговал ее.
— Я очарован изысканным вкусом, который продемонстрировала мадам Эва. Не так ли, Синайд? — От жара его крепкого телосложения, прижимающегося к ней, влага хлынула между её половых губ. Он скользнул рюкзаком по её плечам и сбросил его на диван цвета молочного шоколада в зоне отдыха люкса. Она почувствовала себя голой без рюкзака.
— Aye, — Великолепный кивнул, — Sleekit (Прим. пер. — «Блестяще» — с шотландского).
— Мы не ожидали, что ты прибудешь до семи часов, — голос мистера Грех подул над её ухом. Глубокая мелодия его голоса ударила прямо по её клитору. Его твердеющая длина впечаталась напротив её задницы. — Я — Сенеб, он — Синайд. А ты?
Так волнуюсь… Своего рода. Она прочистила горло.
— Эра.
Мадам Эва полностью оправдала ожидания! Аллилуйя!
Сенеб обошел вокруг нее. Татуировка красного пера, появившаяся на его шее, пульсировала огнем. У Синайда было почти идентичное перо на шее, голубое. Пламя также двигалось. Но татуировки так не делали. Может быть их — делали. Они какой-то вид сверхъестественных существ, напомнила она себе.
— Мы планировали быть одетыми для тебя, — сказал Синайд с сексуальнейшим шотландским акцентом и указал на два костюма «Gieves & Hawkes» на вешалке рядом со шкафом. Серый костюм-тройка и синий на две пуговицы, были идеально выглажены, но она предпочла бы увидеть его в килте.
У них был шик, этого она не могла отрицать.
— Полагаю, я избавила вас от хлопот.
Она оценила то, что они побеспокоились. Большинство мужчин — нет. Хотя у иностранцев в Ближневосточном регионе Персидского залива, как правило, были деньги и стиль. Более чем несколько человек пытались бросить свое богатство к ее ногам, чтоб попробовать её — «коричневый сахар» (Прим. ред. — любовница — негритянка).
— Я не знаю. Ты можешь иметь многое, по твоему усмотрению, — сказал Сенеб, полотенце теперь было обернуто вокруг его талии, покрывая красивый мужской инструмент. Очевидно по приподнятому материалу, он был в состоянии полу-твердости. Готов к вечерним развлечениям. — Не смотри так разочаровано. Я могу снять его снова.
Помимо выражения лица, она не двигалась.
— И испортить веселье ради тебя?
— Я склонен позволить снять Эре. Но в отличие от тебя, я наслаждаюсь женщиной, которая распоряжается, — Синайд пошел к бару. — Druth?
В его руке был бокал, он поднял и потряс его.
— Мой дорогой шотландец спрашивает, испытываешь ли ты жажду? — спросил Сенеб.
Жажда определенно росла внутри нее.
— Конечно. Чем мы ее утолим?
— Для нас, ты находишься в меню, — затем он показал между ним и Синайдом. — У нас сложилось впечатление, что мы в твоем.
— Абсолютно, — Она подмигнула. — Что мы будем пить?
— Чивас Ригал25-летней выдержки — сказал Синайд.
Они умеют не только одеваться, но ценят хороший алкоголь. До сих пор, эти двое отвечали всем ее требованиям.
— Это отличный скотч… Жидкий растворитель трусиков.
Она пересекла комнату, бедра покачивались из-за ее пятидюймовых шпилек. Из-за отсутствия практики она утомилась от них больше, чем от всякой попытки быть сексуальной, но она, конечно, надеялась, что все это ей удалось, да ещё как. По сравнению с ее униформой, платье оставляло чувство, что она едва одета. Но её одежда не должна остаться надолго.
— Мне нравится неразбавленный. Ты понимаешь, что мои трусики исчезнут независимо от…
— Она мне нравится, — Синайд налил три стакана и бросил лед в один.
Она поднесла свой напиток к губам. Мягкий вкус абрикоса и персика прокатился по её языку. Кипящее тепло обожгло её губы. Не только дорогостоящая вещь, а и восхитительный продукт.
Сенеб притянул её в свои руки и наклонил. Синайд схватил ее напиток. Их рты соприкоснулись, язык Сенеба раздвинул её губы и закружил. Огонь окутал её в пламени его прикосновений. Она обернула руки вокруг его шеи и крепче обняла. Прошло слишком много времени с тех пор, как мужчина ухаживал за ней, и никому не удавалось сделать это таким властным образом. Ошеломляющий голод устремился через ее тело к кончикам пальцев ног. Опять же, большинство мужчин не имели такого мужества. Так же он не был человеком, технически говоря.