— У нас будет уйма лучших моментов. Честное слово. Скоро. — Она нежно целует меня в щеку. — Прямо как глупенький щенок.
— Ты что это имеешь в виду?
— Ладно-ладно. Поехали.
— Эх, не знаешь ты, как я страдаю!
Везу ее домой. Мы целуемся. Страстно. Занавеска на двери отодвигается. Выглядывает папа Пи-Джей. Я машу ему рукой. Пи-Джей тоже ему машет и вылезает из машины. Я сижу и гляжу, как она идет к дому и исчезает внутри и большая парадная дверь закрывается.
Пи-Джей такая красивая. Такая умная. Такая забавная. Ждет подходящего момента. Девочки в этом разбираются. У них интуиция. Потерпи, Джек.
Подъезжаю к своему дому.
Папа меня ждет. И мама. Вид у них невеселый.
— Слышал об игре. Поздравляю.
— Спасибо, папа. Здорово было.
— Слишком здорово, — говорит папа.
— Ты чего?
Папа шагает по комнате. Мама застыла на месте. Оба нервничают.
— Ты чего? — иду на второй заход. — Я что-то пропустил?
— Я тебе говорил, что не нужно слишком выделяться, — отвечает папа. — Людям становится неприятно. Наживаешь себе врагов. Все завидуют.
— Кто мне завидует? — спрашиваю. — Сегодня лучший вечер в моей жизни! Все хлопали меня по плечу! Никто не завидовал. Все за меня радовались. Кроме вас. — Я начинаю повышать голос. — Какой родительский совет ты собираешься мне дать? Чтобы я специально проигрывал? Не старался?
Папа кривится. В разговор вступает мама.
— Иногда лучше держаться в тени, Джек, — говорит она. — А папа тебя любит. И хочет как лучше.
— Именно поэтому он велит мне не писать контрольные по математике лучше всех? Не делать слишком хорошие доклады? Не забивать слишком много голов? Мне вот кажется, что он хочет как хуже!
— Понимаешь, тебя показали по телевизору, — говорит папа.
— Да, видел, когда сидел в ресторанчике. Местные спортивные новости. А в чем проблема-то?
— Известность, — говорит папа — Популярность привлекает всяких мерзавцев. Ты сегодня ничего такого не заметил?
— Чего «такого»?
— Странного, — отвечает папа. — Чокнутых спортивных фанатов. Любвеобильных поклонниц. Чего угодно. — Он пытается обратить все в шутку. — Теперь ты такая звезда, нужно держать ухо востро.
— Нет, ничего странного я не заметил, — говорю. То есть пока не приехал домой. И мои родители не обломали мне весь кайф. За просто так. Но этого я не говорю. Только думаю. И тут я вспоминаю: — Да, была одна штуковина…
Оба, прямо скажем, насторожились.
— Сидел в ресторанчике с Пи-Джей, и тут этот парень как на меня глянет, и, честное слово, на секунду глаза у него пропали и что-то полыхнуло. Но больше никто этого не видел, так что, наверное, мне просто показалось…
Папа хватает меня за плечи.
— Он что-нибудь сказал?
— Кто?
— Этот человек!
— Нет.
— Но он смотрел прямо на тебя?
— Да, а что? Подумаешь…
— Какого он был роста?
— Длинный. Наверное, на дюйм выше тебя.
— А эта вспышка — цвет у нее менялся?
— Вроде да. Из белого в серебристый. А ты что, знаешь этого человека? Папа, что происходит?
Папа держит меня крепко-крепко, и мне становится страшно.
— Мы поехали, — говорит он маме.
— Сейчас? — говорю. — Уже к полуночи! Куда мы поедем? В полицию? Ничего не понимаю!
— Поезжайте, — говорит мама. Что тоже очень страшно. Потом она меня обнимает. А мама у меня не из тех мам, которые любят телячьи нежности. — До свидания, Джек, — говорит она. И на секунду мне кажется, что по щеке у нее катится слеза.
— Может быть, кто-нибудь объяснит мне, что, черт возьми, делается? — спрашиваю я.
— В машину, — говорит папа.
Он натягивает куртку и шагает в холодную тьму, а я бегу за ним. Ведь он же мой папа, в конце концов.
2
Двухполосное шоссе. Темно и пусто. Прямые участки и крутые повороты над мерцающей черной лентой Гудзона в милю шириной. Полная луна сверкает в небе, словно предупреждающий знак: «ВПЕРЕДИ ОПАСНОСТЬ! НЕ ПРЕВЫШАЙ СКОРОСТЬ!» Папа разгоняется. Гораздо быстрее положенных пятидесяти пяти миль в час. Давит на газ. Шестьдесят. Семьдесят.
— Я тебе не отец, — говорит он.
— Что?! Папа, притормози! Мы разобьемся!
— Джек, слушай меня внимательно. Я не «папа». Не спорь. Слушай. У нас мало времени. Прости меня, я тебя правда очень люблю, но я тебе не отец.
Что-то в его лице. В голосе. Может быть, дело в скорости. Я верю ему сразу, хотя внутри все восстает.
— Шутка, да? Вроде теста? Игра?
— Не шутка. Не тест. Не игра.
Гонит, как чемпион по экстремальному вождению. В жизни не видел, чтобы он хотя бы чуточку превысил скорость. Папа у меня человек мягкий. Покладистый. Законопослушный. Осторожный. Где он этому научился?