Это вторая ее улыбка, адресованная мне.
— Пошли поплаваем, — говорит Эко. — По-моему, тебе не помешает ледяная ванна.
Забегает в море, ныряет в волну. Я за ней. Вода неожиданно холодная.
Вскоре мы уже оказываемся на полмили от суши. Эко поворачивает и плывет параллельно берегу. Плывет — как бежит. Грациозно. Ритмично. Тело — единый механизм.
Я за ней еле поспеваю.
Она останавливается.
— Готов нырнуть? Под нами сто футов.
— Эко, я всегда мечтал научиться нырять с аквалангом, но у нас в городке не было такой секции. К тому же для этого нужен акваланг, ты забыла?
Эко расстегивает ожерелье. Осторожно снимает две красные бусины. Одну проглатывает. Другую протягивает мне.
Катаю бусину в ладони.
— Это что? Витаминка?
— Двухчасовая доза кислорода, — отвечает Эко.
— Кислород — это газ. Его не выпускают в таблетках.
— Не отставай и постарайся без неприятностей, — советует Эко. Потом делает один гребок и уходит под воду, словно русалка в свое тайное царство.
Глотаю красную бусину. Чувствую, как она разваливается на кусочки. Словно таблетка от изжоги. Неужели подействует? Я же не рыба Жабр у меня нет. Я не могу нырять на сто футов без акваланга.
Давай, телепатически сигналит мне Эко.
Не могу. Это же безумие какое-то. Ты с ума сошла. Я утону.
Вот уж не думала, что ты трус.
Еще ни одна девушка меня так не обзывала. Обидно. Между тем красная бусина выделывает у меня в животе разные сальто. И не только в животе. В горле. В легких.
Опускаю голову под воду. Сжимаю губы. Жду, когда зажжется тревожный маячок: «НЕДОСТАТОК КИСЛОРОДА». А потом сирена: «ВЫНЬ ГОЛОВУ ИЗ ВОДЫ!»
Ни маячка, ни сирены. Все отлично:
Давай.
Эко плавает кругами где-то внизу. Ныряю к ней. На уши давит. Сразу становится темно. Вода на поверхности — градусов шестьдесят. Очень быстро падает на десять градусов.
Останавливаюсь. Кругом темнотища, а я одурел. Эко, здесь слишком темно. Слишком холодно. Мне не выдержать такого давления.
Она всплывает ко мне. Я вижу, что кулон у нее на шее светится. Он освещает ей путь и при этом окутывает сиянием все ее тело, словно на ней надет переливчатый комбинезон из теплого света.
Включи часы, Джек.
Зачем?
Укажут дорогу.
Гляжу на часы на левом запястье. Папин подарок. Старомодный циферблат на браслете темного металла. Не знал, что она их заметила. Надеюсь, они водонепроницаемые. Вспоминаю, как они спасли нас с Джиско на Манхэттене — отразили два луча света из автомобиля армии темных сил. Ладно, включайтесь. Зажигайтесь. Сезам, откройся. Крибле, крабле, бумс. Эко, я не понимаю, как это делается.
Перестань считать, что они от тебя отдельно. Представь себе, что это часть тела.
Ладно, поглядим. Вот у меня рука. Вот запястье. На запястье застегнут браслет. Чувствую тяжесть часов. Давление браслета. Браслет нагревается. И часы начинают светиться…
Меня окружает миллион сверкающих точек. Они танцуют вокруг. Обволакивают меня. Согревают.
Мне больше не холодно. Давлению конец. Видно как днем.
Мы спускаемся все ниже. И попадаем в волшебную страну. Со мной такое в первый раз. Почему же мне кажется, что так и надо, словно бы я вернулся домой?
Потому что это и был твой дом. Джек, мы все родом из океана.
Да, но это было довольно давно. На какой мы глубине?
Пятьдесят футов. Без часов ты бы тут ничего не видел.
Внезапно я оказываюсь в гуще цвета и движения. Триста, четыреста, пятьсот рыбин. Поперек морды у них ярко-желтая полоса. Каждая рыба весит фунтов пятьдесят. Огромная стая на экскурсии, а я для них занятный экспонат. Наматывают круги.
Эй, Эко! Это кто?
Сериолы.
Они людей не едят?
Нет. Просто им интересно.
Рыбины уносятся прочь с той же скоростью, с которой приплыли. Приближается крупная приплюснутая тень. В длину футов пять. Красновато-коричневый панцирь. Лапы-ласты с двумя когтями. На суше, наверное, была бы страшно неповоротлива. В воде — воплощение грации.
Морская черепаха-каретта, информирует меня Эко.
Она подплывает к черепахе, и та обнюхивает ее массивным тупым рылом. Эко хватается за панцирь и несется вниз, словно с горки.
Исчезающие виды. Им негде жить. Этой черепахе больше двухсот лет. Она десять раз проплыла вокруг света. Поздоровайся с ней.
Я пытаюсь. Не выходит. Мы не полиглоты.
Извини, Эко, я не знаю черепашьего. Не умею говорить со зверями. Что-то мне никак.
Очень даже «как». Это проще простого.
У меня нет этих частот в диапазоне. Так что там говорит твоя приятельница?
Она ничего не говорит. Она просто живет жизнью морской черепахи-каретты.