Денис подобными успехами похвастаться не мог, да и не хотел. Сердце его все еще принадлежало женщине, которая давным-давно его отвергла. И аскеза космического флота, явилась для парня спасением, возможностью залечить сердечные раны. Слишком свежи были в памяти черты той, кого он любил.
Так что он терпеливо ходил на процедуры, наращивал мышечную массу и восстанавливал потерянный организмом кальций. В конце концов, отпуск от него никуда не денется. Похоже, за прошедшие после разрыва месяцы он стал самым настоящим затворником.
И пока весь остальной экипаж считал оставшиеся до окончания процедур дни, Денис гулял по окрестностям «Гекаты», следя лишь, чтобы не забредать в запретные для посещений зоны. База, занимавшая несколько квадратных километров в подножии горного хребта, с запада омывалась водами широкой реки, носящей странное название: Кубена. Именно туда, на ее поросшие стройными земными соснами берега, и повадился гулять вечерами Денис. Он обожал сидеть на крутом берегу под деревьями, и глядеть, как медленно сплавляются вниз по течению ведомые крошечными буксирами баржи. Где-то там, в горах, находились железные рудники, и баржи везли обогащенную руду на побережье к металлургическому комбинату.
А уж когда Денис услышал, что в Кубене водится земная рыба, то и вовсе перестал появляться вечерами на базе, все свободное время просиживая с удочкой на многочисленных речных заводях. Рыба клевала охотно, и редкий вечер Денис приходил без дюжины, другой увесистых окуньков. К счастью, местные белки подходили земным организмам, и колонизаторы Иллиона не сталкивались с теми трудностями, что отравляли жизнь поселенцам Нового Авалона. Там планету колонизировали по второму типу, постепенно вытесняя местную биосферу, и войне той не было видно конца.
На исходе шестого дня, Денис снова задержался допоздна на реке, придя уже когда миновал хур, дополнительный двадцать пятый час, равный на Иллионе сорока шести минутам. На этой планете, привезенная с Земли рыба, видимо слегка помешавшись от новых условий, активно продолжала клевать и после захода светила. Так что Денис никак не мог заставить себя сложить удочку и отправиться в долгий путь на базу. А спохватился только тогда, когда коммуникатор, оповещая о входящем звонке, издал протяжный колокольный перелив.
Денис отложил таки удочку и грязным пальцем ткнул себе в район уха, активируя прием.
— Н-да?
— Дэн, ты какого еще не спишь?!
Не желая пугать рыбу, видеосвязь он не включал, но даже без картинки сразу представил, как подпрыгивает от возмущения Стюарт. Эмоции приятеля он мог считывать, и не видя его.
— Рыбу ловлю.
— Какую к чертям рыбу, Дэн! Ты забыл, что у нас на завтрашний вечер запланировано?!
На самом деле Денис забыл. Рыбалка с детства была его хобби, и получив возможность посидеть, наблюдая за поплавком на одной из старейших колоний человечества, он выбросил из головы все прочее. Рыбалка великолепно успокаивала и помогала забыть, восстановиться, набраться сил. Так что он и правда не помнил, о чем честно признался Стюарту. Несколько секунд Бэйн пораженно молчал, натужно сопя в микрофон. Затем, все же вернув самообладание, ласково произнес:
— Дэн, пока твой друг, не покладая рук, договаривается с девушками, организует место, проводит рекламную кампанию твоих скромных достоинств, ты, значит, рыбу ловишь?
— Ловлю, — мрачно подтвердил Денис.
— Слушай, — заговорщицки перешел на шепот Стюарт, — а ты, часом, не в монахи ли подался? Или дозу радиации словил, несовместимую с половой жизнью?
— Иди ты, придурок! — не придумав достойного ответа, обиделся Денис. Стюарт временами мог быть чересчур острым на язык.
— Дэн, — зашел с другого бока Бэйн, — Кэт пообещала, что девушки будут — просто пальчики оближешь! Ну, ты же знаешь, что в колониях любят космонавтов. Свежая кровь, и все такое.
Денис печально вздохнул.
— Стю, ты даже своей Кэт не видел, а уже за остальных говоришь.
— Ну не видел, и чего такого?
— Помнишь, что Заремба на крокодила поставил?
— Дэн, — протянул Стюарт, — женщинам, конечно, верить нельзя, но скажи мне, когда у тебя последний раз случался секс? Я так даже крокодилу присуну, подвернись такая возможность!