Оставив бесплодные попытки пробиться к окну, Стюарт тяжко вздохнул:
— Эх, будь у нас пара лишних часов, можно было речного трамвая дождаться.
— Кого? — поинтересовался Кшиштинский, зажатый между двумя мускулистыми десантниками.
— Мимо «Гекаты» дважды в день пассажирский корабль ходит. — Стюарт отпустил поручень и обтер покрывшийся испариной лоб. — Там на палубе хоть ветерок обдувает.
Снова согласившись с другом, Денис угукнул. В салон набилось слишком много народа, и кондиционер «Нэфаза» не справлялся с нагрузкой. Кшиштинский, которому тоже приходилось несладко, спросил:
— Тогда чего мы в этой банке забыли?
— Турбинник до Устья десять минут летит, а трамвай часа полтора по воде ковыляет.
Заремба, единственный успевший занять сидячее место, хохотнул:
— Я полтора часа свидания тратить не намерен. И вообще, не так уж и жарко.
На Зарембу покосилась, пожалуй, половина салона. Посчитать здешнюю температуру комфортной мог только коренной житель Сахары, причем тот, кто жил в нетронутой ирригацией центральной части пустыни. Здоровяк взгляды проигнорировал, снова застыв эбеновой статуей самому себе.
Турбинник качнуло, и скорость стала ощутимо снижаться. Похоже, прилетели. Будучи пилотом, Денис подобные маневры чувствовал пятой точкой. И, правда, женский голос в динамиках оповестил:
— Устье.
Из турбинника вышли почти все, дальше полетело лишь несколько местных. Стюарт, едва ступив на бетон остановки, довольно потер руки:
— Ну вот, прямиком на праздник!
Встав рядом с ним, Денис огляделся. «Нэфаз» приземлился на площади, окруженной двухэтажными домами из пластика и пенобетона, стилизованными под старину. Из некоторых крыш, к удивлению Дениса, торчали самые настоящие печные трубы. Такие он видел только в старинных фильмах и в учебниках истории. Здесь же, похоже, открытый огонь применяли на полном серьезе.
— На какой праздник? — рядом возник вездесущий Кшиштинский.
— Зря не копались в сети, командир. Сегодня имеет место быть «праздник лодки». Празднование в честь чудесного спасения первых поселенцев от голодной смерти. У них тут на второй год накрылись гидропонные системы, и запасов продовольствия на всех не хватило бы. Ситуацию спасли несколько десятков рыбачьих лодок с сетями, описания которых нашлись в корабельной библиотеке.
— Точно, — поддакнул Денис, — местные белки могут усваиваться человеческим организмом.
— Умники, вашу мать! — восхитился Кшиштинский. — Вы мне скажите, умники, где обещанные дамы?
— Через час двадцать будут ждать в кафе «Трактир», — доложил навигатор.
— Странное название, — хмыкнул Кшиштинский.
Услышав знакомое слово, Денис пояснил:
— В общем, это как раз и будет «кафе».
Кшиштинский коротко хохотнул:
— Да уж, не очень богатая фантазия у хозяев. А, черт с ними! Бэйн, прокладывай траекторию!
— Уже готово, командир. Четверть часа неспешным ходом.
— Да уж, невелик поселок.
С площади, где приземлился рейсовый турбинник, выходило две нешироких, укрытых высокими деревьями дороги. Десантура, наверняка не первый раз гулявшая по здешним улицам, незамедлительно направилось по одной из них. Стюарт, даже не глядя в планшет, потащил экипаж за ними, и не прогадал. Судя по звукам, где-то неподалеку бурлила большая и шумная толпа.
— Ого! Да тут, похоже, все окрестные городишки собрались!
И Денис, едва вышел из-за дома вслед за Стюартом, полностью с ним согласился. Улица выходила на большую, широкую и ухоженную набережную. Пожалуй, даже чересчур ухоженную для такого заштатного поселка. Ажурные решетки по пояс, огораживающие ее, вполне украсили бы и город вдесятеро больший. И весь берег, насколько хватало глаз, заполоняла пестрая, гомонящая и хаотически перемещающаяся толпа.
Вдоль линии особняков, что выходили на набережную, выстроились палатки с сувенирами. И не только! От некоторых шел такой восхитительный запах, что даже плотно позавтракавший Денис едва не захлебнулся слюной.
Вечно голодный Заремба, учуяв ароматы, и вовсе свернул к ближайшей палатке.
— Уха, парни!
— Мгоно, мы и так в кабак идем, потерпи! — Кшиштинский придержал бортинженера за рукав кителя. Тот с неохотой подчинился, продолжая поводить носом.
— Ну, если там тоже уху подают…
Денис даже обиделся.
— Мгоно, я же каждый вечер рыбу приносил!
— Ты ее готовишь, как моя мама, — белозубо осклабился Заремба. — А хуже моей мамы рыбу еще никто до тебя не готовил. — Он повернулся к Стюарту: — Бэйн, где здесь твой «Трактир»?