изгибаться, а затем снова становились ровными… Через секунду
безнадежным романтиком завладел сон.
Так устроен человеческий организм, что он не может подолгу терпеть
сильную безысходность. Либо человек умирает, либо просто отправляется в
сон, что и случилось с Леснинским. Пробуждение произошло только через
три часа. Во всем теле чувствовалась тупая боль, как бывает после
длительных тренировок или тяжелого трудового дня. Постоянно слышались
какие-то звуки, напоминающие звонки в дверь. Несколько раз Леснинский
даже подбегал к двери, но, смотря в глазок, каждый раз не видел ничего,
кроме противоположной бежевой стены коридора.
Негодование превратилось в усталость. «Я уже всерьез подумываю о
побеге… Странно. Как такая абсолютно невыполнимая вещь пришла мне в
голову. Помню, во времена моего детства, дядя Ханес очень любил
рассказывать мне сказки. И больше всего мне нравилась сказка о
волшебном мире, якобы расположенном где-то на севере отсюда. Я знаю,
дядя Ханес был заядлым путешественником. Может быть, в том мире он и
правда был? А значит, такой мир правда существует. Но дядюшка был и
хорошим выдумщиком, что уж говорить… Сколько фантазировал он, даже я
столько не фантазирую. Но, в любом случае, мне надо куда-то уходить, хотя
бы в другой город на время. Если я не приду по этой чертовой повестке
через три дня туда, оттуда на следующий день придут за мной. А там
меня посвятят либо в призывное, либо в лечебное рабство. Проще говоря,
отправят либо в казарму, либо в больницу для подтверждения диагноза, а
больниц я не выношу. Особенно, когда они используются не по прямому
назначению: вообще-то, они нужны для того, чтобы людей от болезней
избавлять, а не чтобы справки для уважаемого товарища Пальчикова
выписывать. Поэтому оба варианта развития событий для меня абсолютно
недопустимы. Но все же… Я в любом случае пойду, быть может, и правда,
этот мир есть? А если нет, просто дойду до какого-нибудь другого города.
Нет, что ж за бессмыслицу я несу… Про какой-то другой мир, какой-то
поход, или даже побег. Но я пойду, все равно, как бы то ни было и во что бы
то ни стало. И еще мне очень хочется с кем-то поговорить. А не с кем,
совсем. Поговорю что ли завтра с этим Аланиным, у меня только с ним
более-менее приятельские отношения».
VII
Наступила среда. Леснинский снова, как и всегда, в конвульсиях
проснувшись от звонка будильника, отправился на место учебы. Осень
ветрами гнала по тротуару листву, гнала Леснинского прочь из этого города,
отправляла без адреса, куда придется. Начался день, одновременно
последний и первый. До четырех утра Леснинский не спал, все это время
терзаясь в раздумьях, тревогах, сомнениях… Но сейчас сомнений уже не
было.
На этот раз первой парой был предмет, который, один из немногих,
давался Леснинскому довольно хорошо: он несколько лет назад изучал эту
науку по своей инициативе, черпая информацию из всяческих электронных
справочников. Но сегодня даже этот предмет не был Леснинскому
интересен. Все мысли были заняты планом предстоящей дороги.
- Кнопочкин, что такое навигационные сумерки? – задал вопрос
преподаватель.
Леснинский не сразу расслышал вопрос и даже не понял, что к нему
кто-то обращается.
- Кнопочкин, ты меня слышишь?
- Ой, извините, я не расслышал вопроса, не могли бы вы повторить
его еще раз?
- Что с тобой сегодня такое, Кнопочкин? Ты всегда так хорошо
работал на моем предмете, а сегодня сидишь и молчишь всю пару. Я же
разрешаю вам отвечать с места, только, желательно, не всем одновременно.
- А он в Ладинскую втюрился! – прояснил ситуацию кто-то из зала.
Леснинский посмотрел на Аню. От смущения она на несколько секунд
приняла окрас фирменного поезда «Красная Стрела». «Хамелеон», -
подумал Леснинский.
- Ну ладно вам, зачем афишировать на всю аудиторию то, что,
возможно, человек хотел оставить в тайне, - сказал преподаватель.
- Я просто сегодня себя плохо чувствую, - ответил Леснинский, - но я
готов отвечать на Ваш вопрос.
- А вопрос был таким: «Что такое навигационные сумерки?»
- Навигационные сумерки – это период времени вечером и утром,
когда солнце находится ниже горизонта в диапазоне от 6 до 12 градусов…