Марцель заинтересованно прислушался. Такой тип сознания встречался достаточно редко, в основном у маленьких детей, а годам к десяти уже почти все начинали думать хотя бы обрывочными фразами. Исключение составляли психи, латентные телепаты и особо талантливые художники. Марцель задумался, к какому типу относится незнакомка и слегка отвлекся от реальности.
«Привет! Ты приезжий?» Он даже не сразу сообразил, что обращаются именно к нему, причем не кто-то, а та самая странная девушка. Речь у нее не предварялась мысленным формулированием будущей фразы. Один-ноль в пользу версии о латентной телепатке. «Тип-то-о, а ты местная?», — дружелюбно оскалился Марцель и, задрав голову, с любопытством уставился на незнакомку.
Черты лица у нее были резкие, по ассоциации с хищной птицей. Истребиный нос, четко обозначенные скулы, узкие губы. Глаза темно-кари, почти в черноту, и сонные. Обычно женщин такие черты не красят, но это была молоденькая свеженькая, лет 17, не больше, не складная еще, не сформировавшаяся, на исходе подросткового бунта, нарочито в мужской одежде, но зато с куцей-косичкой.
«Смешная». «Ага, местная. Клёвые очки», — похвалила она, заложила руки за спину и покачнулась на пятках. «Я вообще клёвый», — доверительно сообщил Марцель. Марцель. Вижу. Я. Ульрике. Шва. Марцель. В последний момент телепат почему-то исправился. Своё настоящее имя он светить не любил, но тут как током дёрнуло.
Не подходит для общения с этой девчонкой прозвище, ставшее с подачи стратега фамилией. Приятно было познакомиться, Марцель. А сыр здесь не покупай. Он горький. Глубокомысленно посоветовала Ульрике. До встречи. — Ну да, до встречи. Запоздала пробормотал Марцель, пытаясь решить про себя головоломку. Девчонка случайно ляпнула про сыр или словила его мысли.
— Она что ли правда из наших? Марцель уставился ей в спину. Телепатка шла к кассам между рядами с бокалей, слегка раскинув руки, словно балансируя на невидимом канате. В разрыве между стойками она попала в пятно солнечного света, темно-русые волосы вспыхнули рыжим, и Марцеля Я пробрала от жуткого ощущения дежавю, девушка, рыжие волосы, огонь.
Сразу стало неуютно. Бродить по магазину, придирчиво выбирая продукты, Марцелю расхотелось. Он торопливо покидал в корзину острые крекеры, оливки, что-то сладкое, ненадолго завис над холодильником с нарезками, но глянул на даты и передумал брать сыр. На кассе, естественно, оказалось, что любимых сигарет Марцеля тут отродясь не водилось. Пришлось брать какую-то дешевую отраву.
На заправке посмотрите, там выбор больше, — добродушно посоветовал сердобольный кассир. Марцель, конечно, покивал и благодарно поулыбался, но тащиться на другой конец города ему пока не хотелось. — Ничего, потерпит Шелтон Денек и ментоловые вонючки. На обратном пути Марцель опять заметил краем глаза ульрики. Она сидела на корточках на мосту и методично ковыряла ногтем деревянной настил.
Волосы у нее были уже распущены, и на Солнце отдавали ржавчиной.
Завтракать пришлось в компании Вальца и его жёнушки. В этом оказались и свои плюсы. Шелтона обеспечили и любимым пресным сыром, и сносным даже на придирчивый вкус кофе, а Марцелю по первой же просьбе испекли оладьи. Гретта, в отличие от мужа, радовалась постояльцам не только из-за того, что с них можно было содрать деньги. Ей отчаянно хотелось общения. Взрослые дети давным-давно переехали в город и звонили раз в год в лучшем случае, а сама она мегаполисов боялась, до паралича посреди оживленной столичной улицы.
Минусов было два. Во-первых, не получилось совместить ежеутренний инструктаж от Шелтона с завтраком, во-вторых, пришлось поддерживать идиотский разговор и отвечать на дотошные расспросы. Мартель откровенно скучал и не стеснялся обогащать свою легенду бредовыми подробностями, игнорируя предупреждающие взгляды стратега.
— Значит, вы изучаете архитектуру? Ой, как здорово! Наш младшенький тоже хотел, но пошел на экономику, да, Хартмут? Фрау Гретта подперла щеку рукой и приготовилась внимать. — Я воспитывался как раз в приюте при таком монастыре, вот поэтому и решил потом изучать кирпичную готику, печально поддакнул Марцель.
Шелпан поперхнулся глотком кофе. — Ох, а ваши родители, — взволнованно выдохнула Гретта. Морщинистые щеки раскраснелись от переживаний. — Никогда их не видел, — с видом поймальчика опустил глаза Марцель. — Если верить генкарте, один из них был британцем, поэтому для меня так много значит опека профессора Шелтона.