– Толкаем на счет три, ладно? – произнес Гарольд.
Мэри-Роуз кивнула, опустив руки в воду и цепляясь сведенными от холода пальцами за стенку машинки.
– Раз… два… три!
Изо всех сил они толкнули агрегат вперед, но сдвинуть его удалось лишь на пару сантиметров.
– Еще раз! – приказал Гарольд.
Они опять напряглись и толкнули блок из стиральной и сушильной машин, на этот раз сумев немного отодвинуть его от стены. Слабые мышцы Мэри-Роуз горели огнем, она уже не ощущала холода.
– Еще чуть-чуть!
Гарольд уперся ногой в стену, и с последним рывком злосчастные машинки наконец-то сдвинулись с места.
Даже не дав себе времени восстановить дыхание, Гарольд проскользнул в образовавшуюся щель и наклонился, чтобы на ощупь исследовать стенку. Над водой виднелась лишь его голова. Но сколько он ни искал, ему не удавалось найти ничего необычного.
Светя фонариком, Мэри-Роуз невольно следила за бурлением воды, которая медленно, но неуклонно продолжала подниматься.
– Придется нырять, – произнес сеньор Грейпс.
Он набрал в грудь воздуха и скрылся из виду. МэриРоуз подошла поближе, сконцентрировав луч фонаря в том месте, куда погрузился Гарольд, но свет едва-едва, лишь на пару сантиметров, проникал под толщу воды.
На поверхность поднимались струйки маленьких пузырьков; Мэри-Роуз беспокойно вглядывалась в размытый силуэт мужа, едва различимый под взбаламученной водой.
Почти ничего не видя, Гарольд исследовал покрытый обломками утвари пол, а затем перешел туда, где половицы соединялись со стеной. И в этот момент он ощутил на лице приток ледяной морской воды. Вытянутой рукой он нащупал отверстие над плинтусом – круглую дыру, куда поместились целых четыре пальца. Пока он изучал размер пробоины, от хрупкой скальной породы отломилось несколько камешков, которые тут же всплыли наверх, подхваченные течением.
Легкие Гарольда пекло как огнем, и он вынырнул, чтобы глотнуть воздуха.
– Нашел что-нибудь? – спросила Мэри-Роуз.
– Похоже, что да, – задыхаясь, ответил Грейпс. – Прямо над плинтусом есть течь, пока не слишком большая, но вроде бы она расширяется.
Мэри-Роуз стало дурно. В свете фонарика она с ужасом обнаружила, что вода поднялась еще на одну ступень.
– Слушай, не хочу тебя пугать, но вода прибывает…
– Мы должны любой ценой заткнуть пробоину.
Прежде всего они сняли закрывающие иллюминаторы доски. Свет, заливший подвал, позволил оценить истинный масштаб потопа.
Не теряя времени, они начали лихорадочно шарить в воде в поисках ящика с инструментами, и Мэри-Роуз удалось обнаружить его под разорванной занавеской, некогда закрывавшей кладовку.
Гарольд насыпал в карман горсть гвоздей, вручил жене молоток, прихватил снятые с окон доски и направился к стене.
– Когда буду внизу, подай мне молоток.
Мэри-Роуз не успела и слова сказать, как Гарольд нырнул.
Снова ощупав стену, он нашел дыру. Несколько камушков оцарапали ему щеку. Он схватил доску, прижал ее к пробоине и достал гвоздь из кармана. Через мгновение он увидел руку жены – она протягивала ему молоток. Приняв инструмент, Гарольд попытался ударить по шляпке гвоздя.
За всю жизнь ему пришлось приколотить не одну тысячу досок, но делать это под водой не доводилось ни разу. Молоток казался неподъемным, бессильные удары едва достигали цели, отдаваясь звоном в голове. В легких почти не оставалось кислорода, и он выскочил на поверхность. Доска тут же отвалилась.
– Скажи, чем тебе помочь? – взмолилась МэриРоуз.
– Постарайся ногой прижать доску к стене.
Он вновь нырнул с доской и молотком, на этот раз ему не составило труда найти дыру. Мэри-Роуз опустила ногу в воду и с силой прижала к стене доску, а Гарольд успел ее приладить и тут же, без промедления, начал забивать в нее гвоздь.
На этот раз стальное острие прошло сквозь дерево и встретило сопротивление: гвоздь дошел до скалы. Гарольд всплыл, чтобы набрать воздуха, и снова нырнул. Он яростно колотил молотком; когда оставалась лишь пара ударов, чтобы загнать гвоздь, дерево начало вибрировать, а по краям заплаты вскипели фонтаны пузырей, словно пар из-под крышки кастрюли. Доска оторвалась и уплыла, по пути оцарапав неструганным краем лицо Гарольда. Ему пришлось опять подняться на поверхность.
– Я давила изо всех сил, но все напрасно! – огорченно пожаловалась Мэри-Роуз.
Под их ногами фундамент ходил ходуном. Вода лилась уже потоком, вокруг кружилась тысяча обломков, нещадно толкая и задевая супругов. Тонкая струйка потекла с потолка. Они взглянули вверх и обнаружили, что снаружи вода поднялась уже до середины иллюминаторов.