– Но… ты в порядке?
– Я чуть не ослепла от вспышки. Это был желтый свет, такой яркий, он залил все вокруг. На моей памяти дом никогда так не дрожал, я думала, он рухнет нам на голову! – Выдержав паузу, она добавила: – Мне послышалось или ты назвал меня Рози?
При этих словах у Гарольда стало легче на душе. Он ощутил неловкость, поскольку даже не заметил, что назвал ее так. Уже давным-давно он не произносил это ласковое имя, а тут вот, неизвестно почему, вспомнил. Гарольд смущенно кашлянул и промолвил:
– Пойду гляну, что там со светом.
Ящик с предохранителями находился в дальнем конце прихожей, около входа. Мэри-Роуз светила ему фонарем; Гарольд открыл дверцу и по очереди стал щелкать рычажками.
– Ничего не получается, – заключил он. – Наверняка молния ударила в столб. Сейчас схожу проверю.
– Не нравится мне эта мысль, Гарольд…
– Можешь пойти со мной, я не стану далеко отходить.
Прихватив пару зонтиков, всегда стоявших наготове у входа, они открыли парадную дверь и вышли на крыльцо. Тут же в уши ударил оглушительный вой бури. Супруги спустились по трем ступенькам лестницы в сад и оказались во власти яростных порывов ветра, задувавшего, казалось, со всех сторон одновременно и пропитанного ледяной влагой. Гарольд взял из рук жены фонарь и подошел к столбу. Даже в этом не слишком мощном свете было очевидно, что ни сам столб, ни провода ничуть не пострадали.
– Наверное, молния ударила дальше. – Мэри-Роуз махнула рукой в темноту. – Видишь, в городе тоже сидят без света.
Гарольд всмотрелся вдаль, где колыхалась непроглядная тьма. Вспышки молний на фоне неба позволяли примерно определить то направление, где в обычное время яркой россыпью переливались огоньки Сан-Ремо-деМар. Но Гарольда это объяснение не удовлетворило, он знал, что для молнии на таком далеком расстоянии гром был слишком силен. Продолжая изучать знакомую панораму, он заметил деревянный остов старой заброшенной верфи, прятавшейся в стороне от их городка. Мало кому из жителей Сан-Ремо было известно, что в этом местечке некогда существовала еще одна верфь, помимо той, что сейчас располагалась рядом с гаванью. Это был дикий клочок земли, надежно защищенный острыми зубьями скал, куда добраться можно было лишь на лодке. Уже во времена юности Гарольда этой верфью перестали пользоваться, и только он позже возродил ее к жизни, чтобы построить единственное судно: свое собственное. Однако уже давно он не ступал на ту сторону острова и даже старался не смотреть в том направлении. Ведь всякий раз, когда случайно его взор падал на полуразрушенный ангар, в его душе открывались раны, которые так никогда и не зажили. Гарольд вновь повернулся к дому на утесе: струи дождя водопадом стекали с крыши. Было невозможно представить, что всего лишь через несколько часов то, что им удалось создать из пепла разбитой мечты, тоже навсегда прекратит свое существование.
– Ну и как там, порядок? – поинтересовалась Мэри-Роуз.
Гарольд кивнул и побрел через сад в обход дома, мучительно вспоминая, что именно он собирался сделать. Внезапно сильный резкий запах заставил его замедлить шаг.
– Чувствуешь? – спросил он.
– Да, странно пахнет… будто какой-то пряностью.
Водя фонарем по сторонам, Гарольд внимательно вглядывался в окружавшую крыльцо темноту, особенно туда, откуда запах доносился резче. По всему саду растеклись огромные лужи, в остальном же ничего необычного не наблюдалось. Супруги шли рука об руку, освещая траву перед собой, как вдруг увидели на газоне нечто непонятное – казалось, даже луч фонаря пропадает в этом черном пятне. Гарольд подошел поближе и, стараясь не высовываться из-под зонта, посветил на газон. Мэри-Роуз встала рядом и, прижавшись к нему плечом, стала вглядываться в непроглядную тьму.
– Ну пожалуйста, пойдем в дом, видишь же, тут ничего…
Она оборвала себя на полуслове. Над черным пятном перед ними курилось легкое марево. У бокового фасада, в том месте, где одна из стальных растяжек уходила под землю, дымилась глубокая яма, заполненная жидкой грязью. Обломки камней, комья земли и обугленные гортензии валялись вокруг кратера, образовавшегося прямо под тросом; сам же стальной стержень не пострадал и по-прежнему надежно крепился к скале над обрывом. Гарольд повел фонарем вдоль ведущего к крыше троса и вдруг заметил, что в верхней точке кровли, там, где к выступу несущей опоры крепятся все шесть стальных растяжек, в небо поднимается струйка дыма.
– Не может быть… – заикаясь, выдавил Гарольд.
Уже не обращая внимания на жену, он бросился, ломая гортензии, туда, где в землю уходила еще одна растяжка. В свете фонаря под ней тоже обнаружилась дыра, быстро заполнявшаяся дождевой водой.