Эрег наотрез отказался возвращаться в город.
– Сейчас все силы инквизиции брошены на окрестности, – терпеливо объясняла я: – Незнакомая пара – воин и странная тетка в лохмотьях сразу же привлекут к себе внимание. Да и замаскировать меня под парня не получится.
– Это точно, – хмыкнул Эрег. – На парня не потянешь. Формы не те. Ничего, купим тебе обнову. Будешь моей младшей сестрой.
– С побитой мордой?
– Что-нибудь придумаем.
– Эрег, ты не чужой в городе. Тебя знают как наёмника. Есть знакомые, работодатели, напарники. Никто не будет задавать вопросы насчет меня, если ты скажешь, что просто притащил себе новую "подстилку."
– Нет, – лаконично ответил солдат. – Город не для тебя, Чупи.
– Я лучше тебя знаю инквизиторов, – не уступала я. – Я знаю как именно они будут действовать! Знаю их страхи, привычки, методы охоты за людьми. К сожалению, знаю лучше, чем мне хотелось бы.
– Чупи, нет.
– Сможешь аккуратно отсечь эти лохмы? – я сплела в толстый жгут то, что раньше было черными, с отблесками тёмной меди волосами, а теперь представляло собой лишь сбившиеся космы с мелкими седыми прядками.
– Убери руку, – приказал Эрег.
Он осторожно перехватил бесформенный ком и через мгновение тот был на земле.
– Великолепно, – я наконец-то смогла распутать волосы, которые стали чуть короче плеча. – Теперь другое дело... И знаешь, что ...
– Чупи, мы не пойдём в город, – твёрдо прерывает мои дальнейшие рассуждения Эрег.
Я тяжело вздыхаю и говорю очень тихо и проникновенно.
– Я не выдержу скитаний, солдат. Несмотря на твою помощь и живительную силу волшебства, я ... Я не смогу...
Эрег опускает голову и долго молчит.
– У меня есть краска для твоих волос, – наконец говорит он. – Но это иллюзион. Его действие закончится через неделю. Мы должны придумать что-нибудь с твоим лицом и достать другую одежду.
Всё. Крепость пала.
************************
Крейн пил. Крепко и основательно.
Как только он услышал о ненормальном, который освободил приговоренную к сожжению ведьму, перебив всех представителей власти, присутствовавших на казни, – он запил.
Потому, что понял – всё.
Эрег уже не вернется.
Но если бы дело было только в этом... Да, это неприятно, но пережить можно.
А вот из подвалов инквизиции ещё никто не выходил.
Если станет известным, что всё побоище устроил его наёмник, а раньше или позже это узнают, то даже немедленное бегство за городские стены не спасет его от дыбы или чего похуже.
Это конец. Ему не выкрутиться.
Не в этот раз.
Поэтому, когда в таверну неожиданно вошёл виновник всего, да еще и с клушей непонятного возраста, закутанной в явно чужие тряпки так, что и лица не видать, Крейн не раздумывая ни секунды направился к идиоту и размахнувшись хотел влепить так, чтобы полегчало на душе, но не успел.
Эрег скрутил его раньше, и тихо, но отчетливо произнес: – "Пошли. Поговорить надо."
Крейн кивнул, молча и покорно позволив отвести себя на второй этаж, в комнату своего наёмника.
– Погоди маленько, – пробурчал он, пока Эрег закрывал на внутренний засов толстую дверь.
Крейн подошёл к бадье с давно остывшей водой для мытья, резко и быстро вылил на себя всё содержимое.
– Говори, – повернулся он к Эрегу.
– Ну если коротко, то меня никто не подозревает, потому, что я прикрылся магией, – насмешливо произнес Эрег.
– Так, – Крейн кивнул и указал на "даму"..– Что с этой?
– Это. Не. Она. – с нажимом в голосе произнес его напарник.
– Всего лишь случайная подруга. И Крейн... Ты её не сдашь инквизиции. Потому что тоже пойдёшь под раздачу.
– Как скажешь, как скажешь, – Крейн пьяно ухмыльнулся.– Могу и со всем уважением.
– Устраивайся, – кивнул Эрег всё так же молчащей спутнице и вывел своё изрядно захмелевшее начальство наружу.
Там, остановившись в пустом коридоре он неожиданно взял Крейна за ворот рубахи, впечатав тело шефа в стену, и глядя в его мутные глаза, угрожающе отчеканил.
– Ты ей ничего не сделаешь Крейн. Ни ты, ни твои подручные, ни кто-нибудь другой. Если с ней хоть что-нибудь случится... ЧТО-НИБУДЬ ... Слышишь? Я никого не пощажу, Крейн. Ты понял?
Крейн аж протрезвел от этого тихого голоса. В памяти пронеслись картинки прошлого, первой встречи с Эрегом и то, как смотрел он тогда на трупы убийц. Убийц своей родни.