Карта сгинула. Во всяком случае, пока ..
Пока кое-где ещё действуют теории покруче теории вероятностей.
Ну и тогда... Что ж. Он всё же сохранил жизнь одной лесной колдуньи.
*****************
Волдемар.
О таком явлении Волдемар не слышал и не читал ни в одной из древних рукописей.
Хотя там нигде не упоминали и про изменения реальности. Неизвестно, что же именно, сопровождает эту замену.
Темноту нахлынувшую посреди ясного дня, которая подобно пологу укрыла целый участок леса вполне можно было назвать кромешной. Она была настолько густой, что менестрель не видел даже собственных рук, поднесённых к глазам.
А если учесть, что одновременно с наступившим мраком внезапно исчезли и все звуки, то казалось, будто их засунули в темный мешок, завязали горловину, а затем, на всякий случай, засунули этот мешок в надёжный, кованный сундук, который, в свою очередь заперли и отнесли в глубокий подвал.
Темнота была особенной, превосходной и впечатляющей.
Как же выразительно в ней звучали красочные по своему наполнению и искренности, краткие реплики наёмников.
Менестрель усмехнулся. Приятно было услышать в глухой, бесконечной и плотной мгле, что-то привычное прежнему миру, почти "родное".
— Один из даров народа Дану — дар бессмертия, — поблизости вновь заговорил седовласый. И Волдемар понял, что эльфийцы не ушли, а по-прежнему располагаются неподалёку.
— Вечная молодость. Этот дар долгое время был благословением волшебного народа, а стал настоящим проклятием. Но я хочу рассказать сейчас не об этом. Старейшина одного из племен — потерял дар вечной молодости. Почему? А? Как вы думаете?
И так как ответом ему было молчание, то седовласый вдохновлённо, отчётливо выделяя некоторые слова, продолжил.
— Однажды, он заглянул в карты Госпожи. Слышишь меня, безумный эльф? Старейшина всего лишь раз увидел её карты. Только один раз. И Госпожа сожгла его вечную молодость.
Патетика и эмоциональность речи седовласого была просто поразительна. Интересно, а что бы он сказал, если бы знал, что вся компания гостила у великой и почитаемой им Госпожи.
Хотя... следовало признать, что кое-что эльфиец отметил верно. Два события неожиданно совпали. Внезапный сдвиг пространства обеспечивший смену разных реальностей. И тот факт, что сразу после случившегося, ведьма оказалась на грани жизни и смерти.
А ведь в другой картине, которую менестрель наблюдал над развалинами стены — мертвыми как раз были они, а Эжени жива.
Замена реальности... Как же она этого добилась? С помощью какого трюка?
Конечно, если следовать логике, то ведьма скорее всего заботилась не только о наёмниках, но и спасала ситуацию. В целом. Рисковала конечно, но, как обычно, действовала исходя лишь из собственных интересов. И хорошо, что в этот раз, общие цели гадалки и остальных так удачно совпали. Иначе бы не шагали они сейчас по лесной тропе, а скитались безмолвными тенями в покоях Вечности.
Да, наверняка ведьма не стала бы рисковать только ради их "честной компании". Или стала?
Волдемар не мог ответить на этот вопрос. Да и никто не сможет. Ведь, как, скажите понять того, кто живет по принципу "сам в себе", будто закрытая книга. Эх.
Ладно. Главное, чтоб сама ведьма уцелела.
Интересно, если бы Эжени не удалось задуманное, то где находились бы сейчас спасённые эльфийцы?
Добрались до племени или же без сил лежали бы на лесной тропе? Насколько он понял, стены цитадели тянули магию, как губка впитывает воду. И особенно беззащитными, уязвимыми к этому воздействию оказались волшебные племена.
Магия вернулась к Эрегу и его соплеменникам лишь после обрушения замка.
Ведьма, бесовка, лесная колдунья... Менестрель вспомнил, как в детстве слушал старенького сказителя. Тот рассказывал, что в древности лесных бесовок было много, а люди не сторонились их. И не называли так. "Бесовками", лесных ведьм прозвали по наущению инквизиторов. А раньше... Нет, даже не ведьмы. Это название появилось гораздо позже и касалось тех, кто просто забавлялся с магией, играл с силами, не делая разницы между добром и злом.
А тогда, сказитель называл другое слово. К сожалению, позабытое уже многими.
Ведунья. Не ведьма, а именно ведунья, дар которой в умении видеть и знать, чтобы отвести беды и защитить свой край.
— И дана была сила им огромная, — напевно излагал легенду рассказчик, не догадываясь, что повествует всего лишь о детях фейери, которым в наследство достались не только капли дара, но и любовь к лесному народу, умение ощущать его боль и страдания. Вот и задумаешься над этим. Дар это? Или проклятие.