— Жестоко.
— И наоборот, если ты умрёшь, они тоже погибнут. Тут я тоже ничего не могу сделать. Только посоветовать им защищать тебя, ну и самой не лезть в неприятности.
— А как я узнаю ещё одного? Тот, у которого знак короны. Может, он не захочет со мной видеться? Зачем ему это надо?
— Дело в том, что он подписал со мной соглашение – его спутницу выбираю я в обмен на жизнь его сестры, которая в то время умирала от неизличимой болезни. И через несколько десятков лет я ему сообщила, что он должен тебя забрать из необитаемой планеты-заповедника.
— Но любить мы друг друга не будем, потому что я не буду заставлять его проявлять ко мне чувства.
— Пф, ты думаешь, из стольких миров и вселенных я выбрала его из-за договора? Просто так совпало. Он ещё легко отделался. Ближайшая подходящая ему душа была умной орчанкой, которая сбежала из своего племени и изменила жизнь всех женщин, основав свою страну, хотя была и не очень красива. И ещё – чем дольше будешь отказываться от консумации, тем больнее будет действовать печать на твой организм. Вреда, так уж и быть, она не причинит, но по нервам будет бить знатно. Как только ты со всеми это сделаешь, печать в этом плане дезактивируется навсегда.
— И с твоим братом?
— В том числе.
Я замолчала, чтобы налить себе напиток из чайничка. Вкусный, оказывается, чем-то напоминает улун.
— Разве Боги не живут вечно?
— Вечно это ты загнула, конечно. Не вечно, но очень и очень долго. И вообще-то не Боги, а Демиурги, это разные вещи. Но мой брат управляет временем и материей, так что не думаю, что для него твоя продолжительность жизни будет проблемой.
— Это всё... очень неожиданно.
— Вы, смертные, такие неповоротливые, хотя и живёте для нас, как мотыльки. Не можете ни приспособится к быстро меняющимся обстоятельствам, ни принять новую реальность.
— Наверное.
Затем всё внезапно пропало, а до меня стали доходить отголоски боли, которые вскоре исчезли. Я зависла в необъятном тёмном пространстве, в котором не было ни звука, ни запахов, ни ощущений.
Не знаю, сколь долго я там пробыла, но пока внезапно, будто вынырнула из воды непонятно в каком месте. Сначала мне показалось, что я в каком-то прозрачном гробу, но раз ещё жива, значит меня не должны были так замуровать. Коснулась бледной худой рукой прозрачного стекла. На своём лице почувствовала маску с кислородом, а на теле, кроме проводов не было никакой одежды.
Самостоятельно открыть крышку никак не получалось, потому сжала руку в кулак и постучала пару раз по толстому стеклу. Судя по тому, что снаружи что-то громко упало и разбилось, а затем послышались громкие крики – меня заметили.
Глава 15
Крышка этого непонятного места вдруг стала медленно открываться и передо мной показалось напуганное лицо Атрии.
— Ева, как хорошо, что ты очнулась, я ужасно переживала! — запричитала она.
Я не могла ответить ей из-за маски и слабости. Да что там, я даже кивнуть не могла из-за этого неудобного подголовника, который придерживал мою голову. Только моргнула пару раз.
Потом её попросили отойти, чтобы проверить моё состояние. Перед глазами опять поменялись действующие лица – на этот раз появился старик с пышной седой шевелюрой в голубом халате и молодой юноша с короткими русыми волосами.
— Уважаемая, вы меня слышите? Понимаете? — спросили меня глухим старческим голосом.
Опять моргнула, но он, кажется, всё понял.
Потом на планшете стал записывать выявленные данные осмотра и показатели от датчиков, прикрепленных к телу, которые появлялись на экране надо мной.
— Повышен пульс, уровень порэпинефрина и понижен уровень ГАМК... подождите, ещё несколько нейротрансмиттеров изменились, но три часа назад всё было нормально!
— Это очень интересно, Тори, нужно будет исследовать этот феномен... — и тут я поняла, что попала к самым настоящим фанатикам науки.
— Э, профессор Руден, мне кажется девушку нужно поднять и одеть, — откуда-то сказала Атрия.
— Конечно-конечно, — махнул рукой старичок и ушёл вместе с кипой бумаг с моими данными. Кажется, я его уже перестала интересовать в данный момент.
Атрия таким же образом отогнала его помощника, затем сняла маску и провода, поколдовала над кнопками на этом приспособлении, от чего оно из горизонтального положения приняло вертикальное. Я вывалилась из него, как мешок с картошкой, когда придерживающие тело выступы втянулись назад и упала бы на пол, если бы девушка меня в ту же секунду не поймала. Она посадила меня на мягкое кресло, ливитурующее над полом, помогла одеть рубашку до колен и дала напиться воды, потому что мне страшно хотелось пить, да и в горле пересохло.