– Пакс, я не буду, – шепчу я.
– О, вот и ты, – говорит Эверли, подходя ко мне сзади. Пакс отпрыгивает от меня, и, когда взгляд Эв останавливается на его лице, она очень плохо скрывает, что знает о нем. – О, привет. Здравствуйте. Привет, Пакс.
Я вздрагиваю. Очень гладко, Эв.
И быстро пытаюсь спасти ситуацию.
– Пакс – мой механик, – выпаливаю я, и она пытается выглядеть удивленной, но это ужасно. Вся эта ситуация ужасна.
Теперь Пакс, по сути, знает, что я рассказал Эверли о нас, а это именно то, что он только что запретил мне делать.
Несмотря на то, что я пробыл в шкафу не очень долго, я помню агонию от ощущения, что самая уязвимая, самая сокровенная часть меня рискует стать делом всех остальных; это было ужасно. Люди жестоки, и у них нет сострадания, когда они разрывают в клочья не свое собственное сердце.
Шаги снова приближаются, и я замираю, когда вижу короткие черные волосы Каллена, появляющиеся в поле зрения.
Он шлепает Эверли по заднице:
– Пойдем. Я чертовски умираю с голоду.
Его взгляд останавливается на мне и Паксе, который внезапно оказывается втянутым во всю эту ситуацию: стоит вместе с нами и выглядит так, словно хочет превратиться в пыль.
– Привет, Смит, – говорит Каллен, приветствуя своего товарища по команде.
Пакс отвечает коротким кивком. Я замечаю, как он отворачивается от людей, иногда смотрит вниз, и, когда ему предоставляется такая возможность, он, кажется, сливается с окружающим миром, а не пытается выделиться. У меня немного щемит сердце, когда я вижу, как он пытается спрятаться. И как бы я ни старался не пялиться, мне вроде как нравятся его шрамы.
– Машина, сейчас, – говорит Каллен Эверли, – я умираю с голоду.
Потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к тому, как он разговаривает с ней, и поначалу, признаюсь, мне это не нравилось. Но я никогда не видел парня, настолько влюбленного в женщину на четырнадцать лет старше его. К тому же, я думаю, каким-то странным образом ей нравится его грубое отношение и властные манеры.
– Мы еще должны отвезти Томаса в мастерскую, – отвечает она, крича ему вслед. Тревога поселяется в моих костях, когда я осознаю, что вот-вот произойдет.
– В его мастерскую? – отвечает Каллен, указывая на Пакса. – Почему Пакс просто не заберет его? В любом случае у него машина получше.
– Ты не обязан меня подвозить, – немедленно говорю я, пытаясь снять напряжение до того, как оно нарастет. Черт возьми, Каллен.
Пакс выглядит напряженным, его челюсть сжата, и он сжимает свою сумку в одной руке так сильно, что побелели костяшки пальцев. Я хочу сказать ему, чтобы он расслабился, что никто не заподозрит, что он гей, только потому, что он подвез меня до своей автомастерской. С другой стороны, он может быть напряжен, потому что не хочет снова оставаться со мной наедине. Может быть, он ненавидел каждую минуту и на самом деле испытывает ко мне отвращение.
Ладно, это драматичное предположение.
– Все в порядке. В любом случае в этом больше смысла, – говорит он, пожимая плечами.
– Ты уверен? – спрашиваю я.
– Да, все в порядке. Давай.
Я машу Эверли на прощание, и она корчит мне гримасу, прежде чем произнести одними губами: «Извини».
Когда я иду за ним к машине, то готовлюсь к очень неловкой поездке.
Глава 4. Пакс
– Это твоя машина? – спрашивает Томас, останавливаясь в нескольких футах от Афродиты.
– М-м-м, – бормочу я, открывая багажник, чтобы бросить туда свою спортивную сумку.
Я даже не утруждаю себя попытками скрыть свое раздражение. Во-первых, он появляется на моем первом занятии в качестве моего профессора. Затем он появляется на моей тренировке по регби с одной из подружек моего товарища по команде. И по выражению ее лица, как у оленя в свете фар, было чертовски ясно, что она точно знала, кто я такой. По крайней мере, в плане моей связи с Томасом.
На самом деле я должен был догадаться. Я знал, что Каллен Айрс встречается с профессором. Естественно, она дружила с тем, кого я только что трахнул. Но у нас не будет никаких двойных свиданий. Никто в команде даже не знает, что я гей – ну, очевидно, кроме Каллена – я уверен.
Поэтому, когда я захлопываю багажник и звук эхом разносится по темной парковке, Томас понимает, о чем идет речь.