Когда я прижимаюсь к нему, мое тело полностью истощено и удовлетворено. Моя голова покоится на его плече, а его руки медленно поглаживают мою спину.
В машине становится тихо, когда наше дыхание выравнивается, и я чувствую, как все мысли, которые я отбрасывал в сторону во время нашего поцелуя, всплывают на поверхность.
– Ты собираешься разбить мне сердце, не так ли? – бормочу я, уткнувшись в его обнаженное плечо.
– Мне бы этого не хотелось, – отвечает он, прижимаясь губами к моей голове.
Оторвав от него голову, я хватаю стопку салфеток с центральной консоли и принимаюсь за уборку беспорядка, который мы устроили. Я делаю медленные легкие поглаживания по его телу. Мне нравится смотреть на него, видеть силу в каждом из его шрамов.
Он хватает меня за подбородок и заставляет посмотреть на него:
– Томас, я был серьезен, когда сказал, что ты мне действительно нравишься. Мне даже нравится, как я отношусь к себе, когда я рядом с тобой. Я имею в виду... посмотри на меня, – говорит он, указывая на свою обнаженную грудь. – Парни не ломятся в мою дверь и вряд ли когда-либо начнут.
Я хмурю брови, когда смотрю на него. И я понимаю, чего он боится. Быть уязвимым, давать кому-то другому возможность причинить тебе боль и так чертовски страшно. Поэтому я могу только представить, как из-за того, что тебя так сильно обидел единственный человек, который должен тебя утешать и лелеять, Пакс обрек себя на жизнь, полную страха и одиночества.
– Не понимаю, почему ты думаешь, что с ними ты выглядишь уродливо. – Я снова провожу пальцами по шрамам. – Пакс, то, откуда они, вот что уродливо. Но тот факт, что ты все еще здесь и у тебя есть эти шрамы, означает, что ты чертовски силен. Ты боец, и в этом нет ничего уродливого. Я думаю, это чертовски горячо.
Наклонившись, я прижимаюсь губами к его ключице, где особенно ужасный шрам искажает форму острой кости под ним. Его руки обвиваются вокруг моей спины, и он прижимает меня ближе.
Мы сидим так некоторое время, прежде чем наконец вылезаем из машины. Свежий воздух кажется раем для моих легких после долгого сидения в душном автомобиле, но как только мы выходим, я вспоминаю, что эта херня не заводится.
– Думаю, мне следует поблагодарить эту глупую штуку, – говорю я, указывая на капот. – Но все равно ненавижу ее. Во сколько мне обойдется ремонт?
– Ох, это... – отвечает Пакс, потирая затылок.
Затем он падает на землю и заползает под мою машину. Я вижу луч маленького фонарика, когда он с чем-то возится.
– Что ты делаешь? – зову я.
– Повторно подключаю твой стартер.
Это занимает у него всего мгновение. Я в замешательстве наблюдаю, как он вылезает наружу и вскакивает, чтобы вытереть грязь со своих штанов.
– Давай, попробуй завести.
Сев на водительское сиденье, я вставляю ключ в замок зажигания и поворачиваю. Машина сразу же заводится.
– Ну, это было легко исправить. Как, черт возьми, мой стартер отключился?
Наклонившись надо мной, он опирается рукой о крышу моей машины и морщится:
– Я отключил его.
Мое лицо вытягивается.
– Ты, что?
– Послушай, мне очень жаль. Я просто не силен в таких вещах, как свидания, и не знал, как еще заставить тебя заговорить со мной.
– Ты берешь телефон в руку, Пакс. – Я буквально в шоке, но из-за того, как он возвышается надо мной с напряженными глазами, полными губами и озорной улыбкой, я не в силах злиться на него. – Я ожидаю настоящих извинений, когда мы доберемся до моего дома. Садись в свою машину. Поехали.
Прежде чем подбежать к своей машине, чтобы последовать за мной к моему дому, он наклоняется и крепко целует меня в губы:
– Да, мистер Личфилд.
Клянусь, этот парень разобьет мне сердце, и я буду наслаждаться каждой секундой.
КОНЕЦ
Эпилог. Пакс
Четыре года спустя
– Сделай их, Пакс! – Я слышу голос своего мужчины сквозь хор одобрительных возгласов толпы, когда мчусь по полю, врезаясь в игроков другой команды. Когда нападающий падает, теряя контроль над мячом, Томас воет от восторга. – Это мой мужчина!
Я смеюсь. Игра продолжается, и я украдкой бросаю взгляд на него на трибунах, одетого в футболку моей команды и выглядящего чертовски сексуально в темно-синих джинсах.
Это ни в коем случае не важная игра и даже не высшая лига регби. Просто местная команда, которая собирается в городских парках по выходным. Толпа зрителей состоит из семей игроков: детей, супругов и всех остальных. И нескольких зрительниц, которые пришли специально ради моего лучшего друга.
Мейсон подмигивает девочкам, когда мы вместе бежим трусцой к боковой линии.