— Хватит чушь нести! — разъярённо рыкнул Хоаран. — Дай мне разобраться с грузом и делами, а там и поговорим, ясно?
Дама по имени Эрик всхлипнула и через секунду села пятой точкой прямо туда, где стояла, и заревела в голос. Хоаран вскинул голову, поискал взглядом что-то в небе и тихо выругался, затем круто развернулся и низко прорычал прямо над головой “итальянки”:
— Не реветь!
Как ни странно, но дамочка мгновенно заткнулась и уставилась на Хоарана огромными глазами, переполненными обожанием.
— Так, разберусь с грузом — и поедем в “Кущи”. Ещё хоть звук — поедешь в “Кущи” гордо — в полном одиночестве.
— Ну ты зверь…
Хоаран сверкнул бешеными глазами — и дама тут же зажала себе рот ладошкой, даже головой помотала для убедительности.
— Джин, где тебя носит? — позвал Джина Хоаран. Джин же пребывал в ступоре и пытался как-то разобраться в ситуации, но лишь больше запутывался. Вот в таком виде Хоаран его и обнаружил.
— Ты чего?
— Это тоже твоя бывшая? — ядовито уточнил Джин.
— Нет. Это он, а не она. Владелец борделя.
— Ещё лучше… — убито подытожил Джин. Сейчас бы стульчик — и присесть.
— Ну… — Хоаран отвёл глаза.
— Если ты скажешь, что и с ним у тебя что-то было…
— Ну-у-у…
— Чем больше я о тебе узнаю, тем больше убеждаюсь, что в тихом омуте… — ошарашенно выдал Джин. — В Сеуле есть хоть кто-то, с кем у тебя ничего не было?
— В Сеуле есть только две мои бывшие. Были. Одну ты уже знаешь. Второй уже нет в живых. И ты не так понял — про Эрика. Я снимал его как-то. Я тебе рассказывал. Это вот Эрик и есть. Тот самый. Снимал дважды, если тебе нужны детали. Первый раз всё вышло… ну… В общем, паршиво. И второй раз уже нормально. Собственно, это всё. И дела у меня с ним — иногда выполняю работу для него.
— Это ты в его борделе охранником работал?
Хоаран кивнул.
— Успокойся, он нормальный, просто манеры такие. Он не бросается на всех подряд и весьма привередлив, а что говорит — так это он только говорит. Ну, Эрик вообще трансвестит, но обращаться к нему лучше как к мужчине. И давай уже с погрузкой закончим. Чем быстрее во всем разберёмся, тем раньше вернёмся домой. Ты, кстати, был хоть раз в борделе?
— Шутишь?
— Угу. Ну ничего, сейчас побываешь, — “утешил” Хоаран и вернулся к погрузке.
***
Следовало отметить, что “Райские Кущи” находился не так уж и далеко от дома Хоарана, точнее, прямо по пути, если ехать из порта. Эрик добирался до места на своей машине, Хоаран и Джин — вдвоём на байке.
Джин озадаченно полюбовался на пятиэтажное цветное здание. Аляповато, зато заметно — мимо такого точно без остановки не пройти. У крыльца толпились люди, а в дверях дежурила охрана — вполне на уровне.
Эрик подошёл к ним и жестом пригласил следовать за собой. Миновав охрану и парадный вход, они оказались в большом зеркальном зале, усыпанном полуголыми телами, словно пышными розами. И меж этих роз прохаживались посетители. На сцене пела девушка в костюме русалки — она сидела прямо на крышке рояля, свесив вниз серебристый “хвост”, а на рояле играл обнажённый юноша, чью кожу покрасили золотой краской — он напоминал статую.
Сами же местные “цветы” включали самых разных девушек — всех типов и калибров, юношей — почти мальчиков, юношей постарше — эти разгуливали в одежде из кожи или резины и смахивали на надсмотрщиков, женщин в годах — явно весьма опытных в любовных утехах, и “двуполых” — наполовину женщин, наполовину мужчин.
Слева от сцены, как видно, что-то стряслось, и там сновали люди в белых больничных халатах. Они подошли ближе, и тут же один из юношей в коже подскочил к Эрику с докладом. Джин вслушивался в торопливую речь, но так ничего и не понял — слишком быстро и, похоже, много сленга.
— Что случилось? — тихо спросил он у Хоарана. Тот хмыкнул и отвернулся, зато ответить решил Эрик.
— Один баклан залётный снял цыпу…
— Баклан залётный — иностранец, — между делом перевёл Джину Хоаран и вновь хмыкнул с явным весельем.
— Не перебивай того, кто тебе в отцы годится! — возмутилась “итальянка”. — Так вот, один иностранец снял цыпу — на пару часов. Час промучился — прибор не заработал. Ну так этот Эйнштейн умудрился надеть себе на штырёк гайку крупного диаметра, чтобы пережать вены, — купил бы у нас специальное кольцо, под рукой же, так нет, решил сэкономить. Ну вот, надел гайку, чтоб встало и стояло. Встало и даже стояло, а теперь — распухло и почернело. Ну и вот, сейчас будут гайку снимать. То есть, пилить, иначе никак, — хихикнул Эрик. — Обожаю иностранцев, из-за них у нас уже припасены специальные пилки, а за распиливание и спасение столь важной части тела они платят дополнительно — хороший доход.
— Да, у тебя тут вечно номера весёлые, — широко улыбнулся Хоаран.
— Это ты вчера ещё не видел, что было. Одного тут укусила пчела — прямо вот в его сокровище, так этот идиот всё порывался завещание писать и гроб заказывать. Пришлось впороть ему в задницу успокоительное, только тогда и унялся. Клиентов мне распугал, пока бегал тут и тряс своим отёкшим хозяйством, тупица.
— Мадам! — К Эрику подлетел ещё парнишка с какой-то странной штукой в руке. — Клиент желает использовать это на Снежке, что делать?
— Пусть всадит это себе в задницу и словит кайф, а попытается засунуть Снежку — спустите с лестницы и заберите двойную оплату — штраф, — решительно приказал Эрик, повертев в руке крупную штуку с какими-то торчащими пружинами и отростками. — У нас тут приличное заведение, а не клиника для извращенцев. Так, у меня уже голова кругом… Рори! Рори, мерзавец чёртов! Отлипни от камер! Где ты, чтоб тебя черти сожрали?!
К “итальянке” подлетел ещё один парень в коже и вытянулся в струнку.
— Кабинет приготовь, у меня гости. Все вопросы — к тебе. И найди Бублика, пусть проводит моего ангелочка к товару и объяснит, что там и как. Хо, подожди тут Бублика, как закончите, приходите в кабинет к нам. Так…
Эрик впервые прямо взглянул на Джина, осмотрел с головы до ног и обратно, покосился на Хоарана, затем решительно ухватил Джина под руку и повёл в боковую дверь. В коридоре за дверью оказалось удивительно тихо и уютно: тёмные панели, обтянутые бархатом, приглушённый голубоватый свет маленьких ламп, вазы с цветами и бесчисленные двери. В одну из таких дверей они и зашли.
Небольшую комнату украшали портьеры и альковы, в центре дружно столпились маленькие диванчики, похожие на кресла, но всё же — диванчики. И меж ними блестел стеклянный низкий столик с серебристой пепельницей в виде работающего фонтана.
Тут же возник Рори с подносом в руках, расставил на столе чашки с кофе и бесшумно испарился.
— Присаживайся, — предложил на неплохом японском Эрик. Сам же он опустился в первое же попавшееся кресло, достал из кармана пиджака изысканный портсигар, выудил тонкую длинную сигарету и щёлкнул зажигалкой. По комнате пополз какой-то странный, но весьма приятный аромат.
Эрик задумчиво смотрел на сидевшего напротив Джина и курил. Откинувшись внезапно на спинку дивана, он коротко произнёс:
— Полено.
— Простите? — не понял Джин.
— Ты — полено. Пока ещё полено. Особыми талантами не блещешь, но со временем может выйти что-то путное. Давно ты с Хо? — Да уж, убийственная прямота Мадам кого угодно могла ошеломить.
— Не думаю, что…
— Правильно, не думай. И не смущайся. Я человек старый и опытный, так что могу называть вещи своими именами. Ангел мой — “чёрный кофе” без вариантов, а ты… гм… Ты подражаешь Хо, а это значит, что он спит с тобой. У меня глаз на такие вещи намётан.
— Подражаю? — Джин невольно проследил, как столбик пепла с длинной сигареты упал в фонтан.
— Аха. Если он справа, ты тоже справа. Если он замедлил шаг, ты тоже. Если он хмурится, хмуришься и ты. Ты не можешь никак его понять, поэтому естественная психологическая реакция в таком случае — неосознанное подражание. Это нормально. Кроме того, он привёл тебя с собой, значит, точно вас связывает многое. Ну что, он тебя ещё не заездил?