― Я тебя предупреждал?
Главарь “костей” провёл ладонью по чисто выбритой голове и кашлянул, затем хрипло уточнил:
― Ты про чего это?
― Сколько ты проиграл? ― Это я уже у Джина спросил. Он уставился на меня большими глазами. На скуле ― свежая ссадина, заработал, как видно, в одном из поединков. До меня не сразу дошло, почему это он так сильно удивился. Чёрт, забыл… Перешёл на английский: ― Сколько ты проиграл, придурок?
― Отстань, ― огрызнулся Джин и гордо скрестил руки на груди.
Ну и ладно, ему можно.
― Сколько он проиграл, малыш Кын? ― Улыбнулся ему со всем обаянием, на которое был способен. И не зря. Бедняга побагровел от злости. Лысый чудак старше меня лет на десять, но он не заслуживал должного обращения и прекрасно знал об этом.
― Не твоё дело! Чего припёрся? У тебя за душой ничего нет, безродный изгой. Вали, пока цел!
Я не обиделся ― на правду обижаться глупо. Действительно ведь безродный и изгой, но таки тут улица, а на улице равны все.
― Я тебя предупреждал ― не трогай моё.
― С каких это пор у тебя в банде япошки завелись?
― С каких пор тебя волнует то, что заводится в моей банде?
― Меня это не волнует вообще. И ты меня тоже не волнуешь. Тут наше место ― и тебе тут ловить нечего. И нечего портить мою мебель! За это с тебя возмещение. Слышь, рыжий сын…
― Надоело.
Моя нога встретилась с его грудью, в результате он немножко полетал ― аккурат до стены. Встретила она Кына достойно ― по-твёрдому. Колено пришлось впечатать в подбородок ретивого игрока, который решил вдруг, что его расклад не устраивает. Судя по тому, как он красиво затих на полу, теперь его устраивало абсолютно всё.
Рядом рассекла воздух цепь от мотоцикла ― у кого-то паршиво с прицелом. Удар ноги доказал надёжно, что кадру с цепью следовало больше практиковаться.
Я шагнул в сторону от Джина, чтобы ему не досталось на орехи. Он сидел на стульчике и явно пытался вникнуть в ситуацию. Ну, успехов ему в этом нелёгком деле. Сто раз говорил ― учи корейский. И неужели он до сих пор не понял, зачем его сюда привели? Быть может, он и не пострадал бы, но меня бесило, что кому-то пришло в голову разобраться с Джином. Здесь, в Сеуле, в моём, чёрт бы его побрал, доме!
Джин только мой: и противник, и друг, и… всё остальное. И если кто-то этого не понимал ― это не мои проблемы. Это ― их проблемы. Точнее, я ― их проблема: одна, зато какая. Если они не знали, какая именно проблема, то сейчас отличный момент для просвещения.
Обвёл взглядом сгрудившихся вокруг “костей”. Что-то они совсем какие-то… Почему не нападают? Чего ждут?
― Хоа…
Не узнать голос Джина я не мог, пусть даже никто меня именно так и не называл ― только он один. Обернулся ― и не понял: перед глазами оказалась пятнистая футболка, едва не лопавшаяся на груде мышц. Медленно поднял голову, чтобы увидеть лицо. Оно красовалось почти в полуметре надо мной ― ничего себе… Здоровяк широко улыбнулся и начал поднимать ручищу.
Нет, ну я всё, конечно, понимаю: эффект внезапности, грандиозные размеры, жутковатая улыбочка… Но неужели этот тип действительно думал, что я буду ему позировать целых полчаса? Когда он всё же соизволил опустить кулак на мою голову, её попросту не оказалось на нужном месте, зато задница увальня отлично оценила качество моей обуви, правда, результат вышел несколько смазанным ― тело явно тяжелее, чем мне бы хотелось.
Слегка повернулся, пропустив мимо руку с зажатым в ней ножом, поймал запястье и “нежно” повернул.
― Решил повторить?
Дважды на один и тот же трюк я не попадаюсь ― Кыну следовало бы это знать. Когда-то верил я в его благородство, но те времена давно прошли, оставив о себе память в виде шрама на моей шкуре. Целую неделю тогда не мог нормально драться ― это нехорошо. Вообще я не то чтобы злопамятный, просто привык платить по счетам. Руку Кыну пришлось сломать ― накопившиеся проценты, наверное. Нет, часть, ибо он потянулся за вторым ножиком.
― Имей в виду, малыш, сломаю вторую руку ― в сортир будешь ходить с ассистентом.
Главарь “костей” крепко задумался над грядущей перспективой. Тем временем здоровяк басовито взревел и помчался на меня ― как видно, тоже представил будущее, что грозило его шефу, в ярких красках или же просто роль ассистента грозила именно ему.
Джин начал подниматься со стула. Вот ещё! Нечего портить мне веселье! Отпустил Кына, на ходу ткнул Джина пальцем в солнечное сплетение, заставив присесть на стульчик, и ушёл с пути “локомотива”. Тот так разогнался, что смёл своей тушей шефа и загремел стульями у стены. Кын взвыл. Однако…
Всё-таки ассистент теперь ему точно понадобится.
Здоровяк поднялся и злобно уставился на меня. Интересно, он так из-за Кына расстроился, или я ему просто не нравлюсь?
Мило улыбнулся и поманил “кроху” пальцем. Самое время ещё и крикнуть: “Торо! Торо!” Испания, коррида, быки… Джин говорит, что я люблю выделываться. Может, так оно и есть, но переигрывать ― не моё, так что решил обойтись без корриды и скромно позвал:
― Топай сюда, слонёнок.
Вроде, ничего такого обидного не ляпнул, но в ответ получил стул. Чуть пригнулся, и стул поймал кто-то другой. Лицом. Больно, наверное. В воздухе просвистел второй предмет мебели с отломанной ножкой. Не хотелось бы, чтоб подобный летающий объект угодил в Джина, значит, пора покинуть аэродром. Снял зажим с японского при… умника и потащил за собой, уклоняясь на ходу от разнокалиберных снарядов. Терпеть не могу обстрелы! Вежливо закрыл за собой дверь заведения ― она дрогнула от попадания в неё чего-то тяжёлого.
Через минуту байк уже мчал меня и Джина по улице, оставив далеко позади “Чёрные Крылья” с тёплой компанией. Но это цветочки, ягодки ждали меня впереди. Скорее всего, гроза разразится в номере отеля, когда Джин окончательно созреет. Слинять, что ли, по-тихому? Нет, не годится. Он же не успокоится, пока не выскажется, значит, лучше раньше с этим разобраться, чем оттягивать момент.
В номере я сразу двинул в ванную ― всё-таки попытался отсрочить неизбежное. Как же! Джин придал мне ускорение толчком в спину и влетел в ванную следом за мной.
― Ты!
― Ну, я. И что?
― Нет! Ты зачем всё это устроил?
Наставник говорит, что я языкастый и могу уболтать любого, но вот в такие моменты… Не умею я объяснять подобные вещи. Что тут сказать вообще можно? Сказать, что он ― мой? Так ведь не поймёт. Это мои слова ― для меня, лишь я знаю их истинный смысл. И мне не важно, как Джин отнесётся к моему вмешательству, к моим мыслям и чувствам. Я всегда буду вмешиваться, если кто-то пожелает получить то, что разрешено лишь мне.
― Я в душ, подожди своей очереди.
― Не уходи от темы! Сколько можно? Я просто играл, а ты зачем припёрся?
― Ты не играл ― играли тебя.
Он вцепился в мой жилет.
― Ничего подобного! И только попробуй ещё раз сделать это!
― Что именно?
― Распускать пальцы! Эти твои точки меня уже достали!
― Хорошо, больше не буду. ― Подождал, пока он успокоился и на шаг отступил, затем я весело добавил: ― Пока что.
От удара правой уклонился и перехватил его руку.
― Ты победил бойцов Кына, неужели ты думал, что тебя отпустят с выигрышем? У него дурная репутация, поэтому никто особо не рвётся принимать вызовы от его банды. Кроме таких лохов приезжих, как ты. Хочешь туда вернуться? Давай. Но прежде чем лезть в мои дела, хотя бы просто узнать обстановку ты можешь?
Джин нахмурился и смерил меня внимательным взглядом.
― Твои дела?
― Не прикидывайся.
― И вовсе…
― Ну да, конечно. Ты не любишь уличные бои ― мы оба это знаем. Ты не дерёшься за деньги ― это мы тоже знаем оба. И ты не умеешь врать. Тебе незачем…
― Ты пришёл только из-за меня? ― неожиданно перебил меня Джин.
Это же очевидно, но я промолчал. Не умею говорить такие вещи, да и зачем? У него ведь нет причин сомневаться. В конце концов, я уже столько времени терплю рядом этого… этого… придурка.
В тёмных глазах ― серебряные отблески. Красиво, но… Чёрт!
Вручил ему полотенце.
― Только долго тут не торчи ― мне рано вставать.