Я вцепилась в руку брюнета и смотрела на него глазами, полными надежды и тоски.
— Даже, если это был Огнарев, он не говорил мне об этом.
— А о чем говорил? — я наседала, было ощущение, что Марк и сам хочет что-то мне рассказать.
— Мы избили твоего парня, — равнодушно сказал брюнет.
Я непонимающе захлопала глазами и вцепилась в него еще сильней, кажется, теперь на его руке останутся отметины от моих ногтей.
— У тебя же был какой-то парень?
Я взволнованно кивнула и уставилась на Марка во все глаза.
— Мы вывезли его в лес, точно так же, как тебя, и немного потрепали. Подробностей не знаю, с ним говорил Алекс, мы только стояли неподалеку для психологического давления.
— Когда? — я не могла в это поверить.
— Кать, я не запомнил дату, весной… Может быть за неделю до того, как ты играла роль служанки… Подожди…
Марк осекся и задумался.
— Помнишь, мы с парнями приходили в твое кафе, когда ты к нам не вышла? Это было на следующих день.
День пожара. В ту ночь, неожиданно для меня, Сашка Комов смалодушничал и не пришел мне на помощь, между нами пошла трещина, которая все испортила. Теперь я знала, почему. Алекс и его цепные псы, наверняка запугали его, точно так же, как когда-то меня, у них отлично получается производить сильное впечатление.
Я вспомнила, как утром, после пожара, пьяный Алекс забирал меня от общежития на такси, в голове крутилась фраза Огнарева, что я должна уточнить, в чем именно я его обвиняю, ведь он немало нагрешил. Наверно, он подумал, что Комов уже успел мне рассказать обо всем.
Алекс разрушил мои отношения просто из пакости… Без цели… Если бы он вел со мной войну, желая любыми путями получить назад свои деньги, у меня бы было к нему хоть какое-то уважение, но демон сделал это от скуки, желая просто надо мной поиздеваться. Но это автоматически создавало Алексу алиби по поводу пожара.
Думаю, теперь я достала до дна. Я перешла черту.
Я осушила бокал и прислонила его к своей раскрасневшейся щеке. Я чувствовала удивительное спокойствие. Больше не было ни боли, ни разочарования, ни тоски. Лишний раз убеждаюсь, что ничего в жизни не случается просто так, я не зря сегодня сюда приехала. Представляю, сколько еще раз Огнарев меня обманывал и водил за нос и, если бы Марк не открыл мне правду, я бы продолжила терзаться в неведении. Густой, тонкой, черной струйкой, мое пустое сердце заполнялось ненавистью, эта тягучая жидкость латала мои раны и заживляля порезы. В груди становилось горячей, пальцы оттаивали и крепче держали в руках хрупкий стакан. Я возвращалась к жизни, только вместо привычного света, внутри была горящая лава.
— Почему ты рассказал мне? — хрипло спросила я.
— Я ненавижу его, — злобно ответил Марк, — и мне жаль тебя…
Что ж… Ненависть Ридигера только играла мне на руку. Но пока я не была уверена, буду ли я мстить Алексу или останусь выше этого. Я вообще не хотела ни о чем думать, я ужасно устала и хотела отключиться!
— Я хочу напиться до чертиков! До потери сознания, чтобы ничего не помнить.
— С радостью тебя поддержу!
Брюнет потянулся за бутылкой и разлил по бокалам новую порцию горькой жидкости, мы чокнулись стаканами и зажмурившись выпили.
За окном было совершенно светло и огромные панорамные окна Башни Федерации ярко освещали комнату, но у нас с Марком была своя собственная атмосфера. Из больших колонок громко звучал Стинг, мы топтались на одном месте в пьяном, ленивом, медленном танце. Я висела на шее брюнета, а он опустив голову мне на плечо, обвивал меня руками, мы придерживали друг друга, чтобы не упасть от выпитого алкоголя и слегка качались из стороны.
— Марк?
— М? — пьяное дыхание обдало мою шею.
— За что ты так его ненавидишь? — я чувствовала, как заплетается мой язык.
— Это мой маленький секрет, — прошептал Ридигер.
— Но ты продолжаешь с ним общаться…
— Ну и что? Ты тоже ненавидела его и продолжала с ним общаться, у каждого на это была своя причина.
— Может быть ты просто наврал мне? — меня немного качнуло, но Марку удалось меня удержать.
— Если хочешь, могу сказать: «да».
Я подняла на него глаза и сквозь пьяную пелену присмотрелась к его лицу. Даже в стельку пьяным, он был очень красив, словно только что сошел с обложки журнала, а его растрепанный вид придавал ему какую-то изюминку. Его глаза казались просто бездонными, но очень грустными, кажется, секреты, которые они хранили, могли посоревноваться со мной в печали.
— Марк? Я нравлюсь тебе? — я улыбнулась только уголками рта.
— Ты классная, но думаю ты не правильно меня поняла.
О нет, мистер вселенная собирается меня отшить!
— Я хотел тебя поддержать… серьезно, я не лукавлю! И хотел выбесить Алекса!
— Хорошо, — спокойно ответила я.
— Только не говори, что я успел тебе понравиться…
— Марк, ты очень красивый, — я нервно хихикнула ему в грудь, — но, увы…
— Отлично! — выдохнул брюнет.
Мы на секунду разлепились, отбили «пять» и продолжили качаться на месте под музыку.
— Это очень хорошо, что мы выяснили, что никто никому не нравится, — едва выговорила я, — потому что у меня есть прекрасная идея… подержи меня…
Я уткнулась лбом в Марка, плотно уперлась ступнями в пол и залезла в карман шорт, в поисках своего телефона.
— Любишь хоум видео? — в моих пьяных глазах трещал адский огонь. Я ехидно стрельнула бровями.
— Неееет, — протянул Марк, расплываясь в коварной улыбке, — ты маленькая сатана!
— Давай!? — я хитро скалила зубы и умоляюще смотрела на него снизу вверх.
— Это будет ужасно глупо и по-детски! — смеялся Марк, но я чувствовала, что он скоро поведется на мое подстрекательство, — Не пожалеешь? Хорошо подумай!
— Ни на секунду! — безапелляционно сказала я.
— Фото или видео?
— Видео! — злорадно воскликнула я и включила камеру.
— Подожди, нужен саундтрек. Алиса, включи группу Обе Две «Милый».
Из колонок зазвучала динамичная музыка и я прищурилась от восторга, вслушиваясь в текст песни. Как же мне сейчас это было близко.
Марк забрал из моих рук телефон, включил фронтальную камеру, навел ее на нас и страстно поцеловал меня. Я вцепилась пальцами в его лицо, прижимая его, как можно ближе и впилась в его губы.
«Знаешь, что я делала, когда тебя не было?
Встречалась со своим бывшим любовником
Он обещал мне показать свою новую квартиру
И дать опробовать в ней подоконники…»
Мы целовались очень жадно и остервенело, хотя я не чувствовала вообще ничего…совсем… ни удовольствия, ни отвращения, я просто касалась Марка своими губами и языком и делала вид, что мне очень хорошо. Думаю, в этот поцелуй каждый из нас вложил всю свою ненависть к Огнареву. Не знаю, что произошло между ним и Ридигером, но брюнет старался произвести впечатление и действовал очень темпераментно и чувственно. Ладно… мне даже немного понравилось.
Напоследок, я слегла прикусила губу Марка, немного оттянула ее на себя, повернулась к камере, сладенько улыбнулась и подмигнула. Ридигер остановил запись.
Внутри меня бушевал адреналин и желание мести. Я нажала на воспроизведение видео и обалдела от того, как это хорошо и правдоподобно смотрелось со стороны. Смазливая мордашка Марка просто создана для камеры, а мои взлохмаченные волосы создавали ощущение, что сегодня мы делали это уже не в первый раз. Как нельзя кстати, в кадр попали два бокала, пустая бутылка дорого коньяка и мои джинсы, лежащие на полу. Я повесила их сушиться на перекладину под баром, но когда они упали от тяжести, я уже была слишком пьяна, чтобы поднять их.
Я забегала пальцами и по экрану и зашла в мессенджер.
— Надеюсь, он не успел меня заблокировать, — взволнованным голосом произнесла я.
— Подожди… Он ужасно взбесится…
— Это просто великолепно! — я ликовала.
Я зашла в нашу переписку с Огнаревым и прикрепила видео.
— Ты же хорошо его знаешь, Марк… Если учесть, что он ничего ко мне больше не чувствует, да и раньше тоже не чувствовал, он все равно психанет?