— Здравствуйте, мистер Штайн. Это Джулиана Фолл, — заговорила она, не зная, с чего начать. — Я дочь Катарины Пеперкэмп, и мне нужна ваша помощь. У меня нет времени объяснить подробно, но…
Ответ Абрахама Штайна был предельно краток:
— Просто скажите, что вам нужно.
— Мне нужно, чтобы вы через четыре часа встретили меня в аэропорту Талахасси.
— Хорошо, я буду.
— И… и еще я должна как можно скорее добраться до рыбацкого лагеря сенатора Райдера, что на Мертвых Озерах, и хотела попросить вас устроить мне какой-нибудь транспорт. Например, машину напрокат на мое имя.
— Не тревожьтесь, Джулиана.
— Я обязательно все объясню вам при встрече.
— Вы можете рассказать мне все, что сочтете нужным. Но это необязательно.
Повесив трубку, она застыла в задумчивости на какое-то мгновение, а потом вдруг выругалась и снова опустила монетку в аппарат. Она отыскала в справочнике номер «Газетт». Ее соединили с Элис Фелдон. Она быстро представилась и попросила позвать Мэтью.
— Его нет, — ответила редакторша. — Вы не хотите рассказать мне, что происходит, в конце концов?
— А он был сегодня?
— Да. Он ушел несколько минут назад. Погиб его приятель Отис Рэймонд.
Джулиана обмякла и прислонилась к стене. Если из-за вашего молчания Проныра сыграет в ящик, то можете не сомневаться, я достану вас и заставлю говорить.
— Мэтью не сказал вам, куда пошел?
— Нет, не сказал. Но если у вас есть какие-нибудь мысли на этот счет, то вам стоило бы поделиться ими.
— Спасибо, — глухо проговорила Джулиана.
— Подождите, не вешайте трубку…
Она повесила. Объявили рейс на Талахасси.
Мэтью преградил путь Сэму Райдеру, когда молодой, красивый сенатор выходил из дома, направляясь в клуб. Покинув офис, он на минутку зашел домой. Вторую половину дня он планировал провести за игрой в теннис. Усилия и азарт игры помогут избавиться от нервного напряжения — оно выйдет вместе с потом. Что бы ни случилось с Джулианой Фолл — это будет ее выбор, за который он не несет ответственности. Можно было бы выслужиться — позвонить Блоху и сообщить, что Джулиана направляется к нему, но он устоял и гордился своим волевым поступком.
Но все-таки его сердце бешено заколотилось, когда он увидел Старка, стоявшего на верхней ступени его особняка и с наглым видом облокотившегося на кованые чугунные перила.
— Я уж подумал было, что ты смылся отсюда, — проговорил Старк.
Только один раз — очень давно — Райдеру довелось видеть, чтобы у Мэтью Старка были такие черные и такие чужие глаза.
— Я не склонен сейчас выслушивать твои оскорбления, Мэтью. Позволь-ка…
— Не позволю, Сэм. Теперь не позволю.
Райдер расправил плечи, весь покрывшись испариной.
— Чего ты хочешь?
— Ты отвезешь меня к Блоху и поможешь остановить его.
— Видишь ли, вряд ли я смогу…
— Сможешь и сделаешь это, приятель. Ты не хуже меня знаешь, что этот мерзавец не останавливается ни перед чем, ловко прячет концы в воду и исчезает. А сейчас он убьет и Катарину Фолл, и Вильгельмину Пеперкэмп, и — Джулиану Фолл, если доберется до нее. И подбросит их тела на какой-нибудь пляж, так же как сделал с телом Проныры.
Райдер, ужаснувшись, схватился за перила.
— Боже! Мэтью, это правда? Отис…
Он не мог произнести страшное, слово.
— Отис мертв. На этот раз ему удалось умереть за тебя, чтобы спасти твою поганую шкуру.
— Я не просил его об этом…
— Это не снимает с тебя ответственности. Его убил Блох, но в этом замешан и ты.
— С какой стати…
— Блох пустил ему пулю в лоб. Я узнаю, почему он сделал это, сенатор, и можешь не сомневаться, выясню, какую роль здесь сыграл ты. И уж на этот раз я позабочусь, чтобы ты ответил за свои поступки.
— Старк, Бога ради, успокойся. Ты сам не понимаешь, что говоришь. Слушай, я знаю, Проныра был твоим другом. Вспомни, я ведь пытался пристроить его, когда он вернулся с войны, но он отказался. И мне очень жаль, что он погиб.
— Одних твоих сожалений недостаточно, золотой ты наш. Двадцать лет назад ты просрался, и я закрыл на это глаза. На этот раз так не выйдет.
Райдер замер, затаив дыхание.
— Но я не хотел, чтобы с Отисом случилась беда!
Взгляд Мэтью остался безжалостным.
— Точно так же ты не хотел, чтобы беда случилась с твоим отцом, но так уж вышло. — Он убрал руку с перил и выпрямился, почувствовав, как на него навалились пустота, старость и злоба. — Пошли. У тебя есть самолет. Мы полетим на нем.
— Нет, я никуда не полечу.
— Дело в том, что я взял с собой «кольт» и свой SIG, а в аэропортах очень обижаются, если ты пытаешься протащить оружие в самолет. А мне позарез нужно лететь, Сэм. Но даже если бы в этом не было необходимости, я все равно не отпустил бы тебя.