Зазвонил телефон. Нурия нехотя взяла трубку. Услышав голос Тамары, она обрадовалась.
Тамара уже начала ходить в школу, но ни с кем не откровенничала, сидела молча, опустив голову и обхватив по своей привычке плечи.
— Тамара, что делаешь?
Тамара, оказывается, скучала одна-одинешенька. Нурия позвала ее к себе, — она тоже одна.
— Может, приду, — ответила Тамара.
Нурия вошла в кухню и принялась чистить картошку. Она и не слышала, как открылась дверь. Но, обернувшись на шаги, испуганно вскрикнула, увидев в дверях человека в грязной телогрейке, с заросшим лицом.
Оглядевшись по сторонам, человек приложил палец к губам.
— Неужели не узнаешь родного брата, Нуруш?
— Ильмурза-абы! — Выронив нож, Нурия подбежала к Ильмурзе и повисла у него на шее. — Абы, милый, откуда ты? Фу, где ты так перемазался? А зарос-то!..
Не отвечая, Ильмурза спросил:
— Ты одна?
Утвердительно кивнув и велев брату скорее скинуть «эту грязь», Нурия побежала готовить ванну.
Разжигая колонку, Нурия высунулась из-за двери и посмотрела на брата, — он исхудал, пожелтел.
— Заболел, что ли, абы? — испуганно спросила Нурия.
— Всяко было, — тяжело вздохнул Ильмурза.
Нурия заметила, как он жадно следил за паром, который вырывался из кастрюли, как шевелились у него ноздри.
— Наверное, голоден, абы. Скоро суп будет готов. А ты пока вымоешься…
— Нет, Нуруш, сперва накорми меня. Знаешь… в пути все наши вещи стащили. Почти два дня крохи во рту не было… Просить у людей как-то неловко.
Нурия поставила на плиту вчерашний суп и спросила:
— Как стащили? Ночью?
— Там, сестренка, и днем, случается, очень ловко чистят. И не почувствуешь.
— И откуда только в нашей стране появляются такие паразиты. Я бы их собственной рукой… — Нурия от негодования даже раскраснелась.
Стряхивая с рук воду, Ильмурза улыбнулся наивности сестры. В его улыбке, показалось девушке, появилось что-то новое, значительное.
Нурия поставила на стол лапшу. Ильмурза жадно накинулся на еду.
— Ой, абы, как ты проголодался! А куда вы ехали? В командировку?
— Да, в командировку. — Ильмурза скривил в усмешке рот.
— Где же остались твои товарищи?
— На вокзале.
— Зря их с собой не привел! Накормила бы и их. Знаешь, абы, мы каждый день бегаем на вокзал. Эшелонами уезжает молодежь. Так весело на вокзале, сердце прямо рвется из груди. У вас там небось все герои, как Павка Корчагин, верно, абы?
«Как бы не так… герои», — подумал Ильмурза и нахмурился.
А воображение Нурии уже создало чудесную картину. Целинники оказались в трудном положении. Но у них везде друзья. И друзья эти помогут им в беде.
— Абы, — сказала она, сверкнув черными глазами, — у меня идея! Я сейчас соберу свою комсомольскую группу и организую вам помощь. Это совсем нетрудное дело! Только обещайте приехать потом в нашу школу… Мы проведем вечер встречи с вами. Вы расскажете нам о своей работе в бескрайних степях. В нашей группе некоторые мечтают, окончив десятый класс, уехать на целину. Но они боятся, что, пока они туда доберутся, вся целина уже будет поднята.
— Земли хватит еще и для внуков, — не отрываясь от еды, сказал Ильмурза.
Нурию интересовало все. Она расспрашивала, где они там помещаются, с кем живет брат, чем они питаются. Особенно завидовала она тем, кто жил в палатках. Выйдешь из палатки утром, с солнцем вместе, и перед тобой зеленым ковром расстилается казахская степь. Какое счастье своими глазами видеть этот простор! Еще бы лучше — ветром взлететь над этой ширью необъятной и с высоты поглядеть на бескрайние степи на рассвете, днем, вечером, ночью, что там растет, какие водятся животные, птицы. Неужели правда, что там летают беркуты с метровыми крыльями, что ночная степь полна таинственных звуков? А казахи там есть? Правда, что они в белых юртах живут? А кочуют, как в прежние времена, перебираются на летние пастбища? Говорят, девушки-казашки искусные наездницы? Видел их, Ильмурза?
Недавно она прочла роман «Абай» и сейчас принялась с жаром излагать Ильмурзе его содержание. Чувствовалось, что она сама не прочь скакать на коне с плеткой в руках. Вдруг Нурия призналась, что учится водить мотоцикл. Один раз уже упала и ушибла ногу. Чтобы домашние не заметили хромоты, она нарочно сильнее ступала на ушибленную ногу, до того, что слезы навертывались на глаза, зато никто так ничего и не заметил.
Ильмурза съел две тарелки супу, откинулся к стене и сразу же стал клевать носом. Нурия сочувственно посматривала на дремавшего брата. Трудно им там, вон как устал. Однако же не жалуется. Отдохнет немного и снова отправится туда…