— Мне просто хочется спать, но спасибо тебе огромное.
Наклонив голову, он разглядывает меня.
— ‘Я все понимаю. Пока ты спишь, я буду тебя обнимать, чтобы ты чувствовала себя в безопасности’. — Прежде чем я успеваю возразить, он в мгновение ока перекидывается обратно в форму дракона. А в следующую секунду меня притягивают к огромному золотому телу и укладывают на его переднюю лапу. Одно крыло простирается и движется, чтобы накрыть меня, ограждая меня от сильных ветров. — ‘Спи, Клаудия. Я буду тебя охранять’.
— С тобой мне здесь тоже не безопасно, — возражаю я. Но меня окружает тепло, и, устроившись возле него, как в гнездышке, чувствую я себя в безопасности. Этот долгий, бесконечный день вымотал меня до предела, и я знаю, что это не то сражение, которое мне по силам выиграть — или то, которое хочу ли я вообще. Лежать на теплой передней лапе дракона гораздо удобнее, чем на твердом бетонном полу. Я закрываю глаза и расслабляюсь.
В то время как я засыпаю, Кэйл трется носом о мои волосы.
— ‘Спи, Клаудия. Все наладится’.
Больше мое имя он неправильно не произносит. Мда.
Когда я просыпаюсь, мне восхитительно тепло. Я переворачиваюсь в постели и, свернувшись калачиком, обнимаю подушки.
Большой нос касается моих волос.
— ‘Хочешь есть, пара моя? Не беспокоят какие-нибудь потребности?’
Глаза у меня резко открываются. Я вскакиваю сидя, осознав, что, свернувшись калачиком, вместо подушек я обнимаю гигантские, чешуйчатые передние конечности Кэйла. Он трется носом о мои взлохмаченные волосы, как будто это самое офигительное, что есть в мире. А я такая слабовольная и ужасная, потому что чувствую себя уютно устроенной и любимой.
Чертов дракон. Отношения с ним очень сбивают с толку. Я провожу рукой по лицу, пытаясь избавиться от сна.
— Ч-что?
‘Тебя не беспокоят какие-нибудь потребности, пара моя?’
Упс.
— Не мог бы ты высказаться более конкретно? Пожалуйста?
‘Высказаться более конкретно о чем?’ — меня прям бесит, что, судя по голосу, он очаровательно смущен.
— О том, что я твоя пара? И, ээ… всей этой чуши насчет потребностей, — я отмахиваюсь, словно это не важно, но правда состоит в том, что когда бы он это не сказал, мне всегда на ум приходят ни пища и вода, в моих мыслях одни лишь… бесстыдные потребности. И я более чем уверена, что он имеет в виду совсем не это.
Ну…, мне так кажется.
‘Ты моя пара’, — громко раздаются в моей голове его мысли, отчетливые, как колокольный звон. — ‘Я утвердил тебя и передал тебе свой огонь. Свой яд. Он неразрывно связал тебя со мной. Наши разумы переплетены в единое целое. Теперь ты можешь принять мое семя, и я не сожгу тебя’.
Я сижу у него на руках, изо всех сил пытаясь переварить услышанное.
— Яд? Так ты отравил меня? Ну ты и член ходячий!
‘Почему ты обижаешься? Я поделился с тобой своей жизненной сущностью, чтобы связать нас вместе. Теперь тебе ничего не угрожает’.
— Может, и так, но ты не спрашивал.
‘Ты приняла меня в свои объятия. Разве это было не согласие?’ — в его мыслях я чувствую искренность.
И… черт. Меня начинает терзать смесь вины и досады.
— Среди твоих что, нет такого явления, как секс без обязательств? Разве нельзя заниматься сексом просто потому, что хочется этого, а вовсе не потому, что хочется спариться на всю жизнь или что-то в этом роде? — я все еще злюсь из-за произошедшего во время секса, но за то, что он сделал, я уже обижаюсь на него меньше. Ну, если его народ считает, что так все обычно и происходит, то он, без сомнения, не видит в этом какие-либо проблемы. — Я думала, мы занимаемся обычным случайным сексом. Просто ради удовольствия.
‘Но ты такая маленькая и хрупкая’, — он снова трется носом о мои волосы, а потом аккуратно ставит меня на пол, словно я самое ценное сокровище. — ‘Только связанная пара может принять семя своего мужчины’.
— Поэтому ты связал меня с собой? С помощью яда? — моя рука тянется к горлу, и шея по-прежнему ощущается горячей. Вообще-то, чувствую, что вся я сильно покрасневшая и меня лихорадит, хотя уже начинаю к этому привыкать. — И все ради того, чтобы ты мог во мне кончить? Серьезно?
‘Ты не настолько горячая, как дарконши. Мне не хотелось тебя сжечь, когда мы с тобой достигли наслаждение и я отдавал тебе свое семя’.