— Чепуха, — огрызнулся Пьюрберн. — Это не арена.
— Но ведь у нас под ногами трупный пепел, — прошелестел Сорроу. — И мы купаемся в свете Его Вечного Пламени. Вы утверждаете, будто Бог-Император не смотрит, даже здесь?
— Молчать! — зарычал Пьюрберн. — Сперва ее, потом его. Убить их!
Однако двор колебался.
Вперед выступил один из Огарков с поднятым клинком. Вирэ столкнулась с ним, и ее цепная глефа превратилась в размытое пятно. Трупный пепел запятнала кровь, тело рухнуло, а она шагнула дальше и встретилась взглядом с лордом Пьюрберном.
— Говорю еще раз: я бросаю тебе вызов именем Бога-Императора, — прошептала она. — Ты отказываешь Ему?
— Кто ты такая, чтобы произносить Его имя? — ощерился Пьюрберн. Однако среди его последователей произошла перемена. Мало кто бы это заметил, но Сорроу знал, как тело выдает настроения — наклон головы или шарканье ноги могли сказать о многом. Они не поддерживали Вирэ, но похоже было, что не все они поддерживают и Пьюрберна. Его власть зависела от силы. Несмотря на безумие, старик это почувствовал. Он помедлил, раздумывая.
— Ну ладно, — произнес он с улыбкой. — Мы можем немного позабавиться. Вижу, при тебе твоя глефа. Скажи мне, как давно ты носишь это оружие?
— С арены. С первого моего боя.
— У него есть имя? Личность? Насыщенная волнующая история?
— Нет.
— Хорошо, — сказал Пьюрберн. — От подобной сентиментальности тошнит. Что ж, как и у тебя, у меня есть оружие. И, как и у тебя, оно не нуждается в имени или личности. Оно просто убивает.
Он воздел руку, и Пиромагир тяжело шагнул вперед, надвигаясь прямо на Вирэ. Он был по меньшей мере на фут выше нее и вдвое превосходил шириной плеч. Из лицевой решетки с шипением шел пар, с конфорки на руке капал горящий прометий.
Вирэ перевела взгляд с чудовища на лорда Пьюрберна.
— Мы не допускаем подобное оружие на арену.
Старик улыбнулся и снова устроился на троне, а его двор тем временем образовал широкий круг вокруг бойцов.
— Это мой мир и моя арена, — произнес он, поднимая руку. — Именем Бога-Императора, начинайте!
— Псайкер взорвется? — спросил Калеб, подпирая голову ладонями. — Просто для ясности: она взорвется?
Делак по имени Ангвис пожала плечами.
— Возможно. Физически или метафизически. Энергия нарастает, выходя за пределы контроля. В любом случае все мы либо умрем, либо пожалеем, что не умерли.
— Прекрасно, — сказал Калеб, бросив взгляд на Сола. Гильдиец толком не говорил. Он сосредоточенно смотрел во мрак за пределами ореола осветительных стержней. Туда, где ждали безглазые твари.
— Но если я смогу подобраться близко, тогда, с помощью Сола, должно получиться ее нейтрализовать. Однако нам надо попасть внутрь, пока она не дошла до критической отметки.
— Вы пришли изнутри, — отозвался Калеб, кивая в сторону люка. — Голосую за тот путь.
— У тебя есть мелта? — спросила Ангвис. — Потому что если нет, то насквозь не пройти.
— Так твой план — это попробовать переднюю дверь? — поинтересовался Калеб. — Удачи с этим.
— Судя по тому, что ты сказал, она едва держится. Должно хватить одной крак-гранаты.
— Я не в этой части плана сомневаюсь, — пробормотал Калеб, косясь на Сола. — А на чем ты так зациклился? Это же у тебя наверняка не первая орда безглазых кровавых каннибалов.
— Это… Там разрыв.
Калеб нахмурился.
— Где, в убежище? В двери?
— Везде, — тихо отозвался Сол. — Это… как будто кто–то порезал холст ножом, но потом пригладил два куска, снова сложив их вместе. На глаз и не скажешь, но ущерб нанесен. Нужно лишь чтобы кто–то развел их, дал ино-свету литься насквозь.
Ангвис сердито воззрилась на него.
— Не думайте об этом. Ваша главная задача — расчистить дорогу.
— Я израсходовал мою силу, пробивая Стену. Того, что у меня есть, хватит остановить не больше горстки. Если только я не разведу разрыв…
— Не делайте этого.
— Вы бы так не говорили, если бы могли это увидеть, — прошептал он. — Это как солнце за облаком пепла.
— Я видел солнце всего один раз, — сказал Калеб. — Насколько я помню, смотреть прямо на него было плохой идеей. А попасть туда — еще хуже.
Ангвис кивнула.
— Да. Послушайте этого идиота.
— У вас есть иной вариант? — насупился Сол, сверкая правым глазом. — Вы можете придумать другой способ не подпускать их достаточно долго, чтобы попасть внутрь?
— Насколько долго?
Они оба повернулись к Калебу. Тот успел достать свой нож из ножен и запихивал в пальто осветительные стержни.
— Сколько вам нужно? — спросил он.
— Не знаю, — ответила Ангвис. — Достаточно, чтобы добраться до нее. Когда окажемся рядом, ее свет должен их отпугнуть. Несколько минут?
— И это наш единственный шанс?
Она улыбнулась, хотя шевельнулась только половина лица.
— «Шанс» — это сильно сказано. Но это не гарантирует нашу смерть, что уже лучше текущей ситуации.
— Стало быть, хороший расклад, — произнес Калеб и потянулся за своим выпавшим лазпистолетом, но вспомнил, что в том не осталось заряда.
Он метнул взгляд на Ангвис.
— Я пустой. У тебя есть пушка? Могу не вернуть.
Сол подошел к нему, подобрал лежащий лазпистолет и отсоединил энергоячейку. Покачал устройство в руках, дуя на него, словно оживлял огонь. Датчик боезапаса загорелся зеленым.
— Вы, гильдийцы, меня пугаете, — нахмурился Калеб, когда Сол вернул ему оружие. Он посмотрел на Ангвис. — Лишние вспышки найдутся? Они не любят свет.
— Все вышли.
— Ладно, у меня осталось три, — вздохнул Калеб. — Слушайте, я ничего не могу обещать. Может, я всего несколько секунд продержусь. Я не особо… это скорее ее область.
Он кивнул в сторону Иктоми. Та все так же сидела, обмякнув, будто марионетка без веревок.
— Я сейчас умру, — окликнул ее Калеб. — Решил, мало ли тебе захочется знать.
Никакого отклика.
— У тебя просто была та клятва. Что–то насчет того, чтобы меня защищать. Помнишь такое?
Ничего.
— Я этого говорить не стану, — предупредил он, повернулся к ней спиной и глянул на Сола с Ангвис. — Когда я прыгну, давайте к двери. Я попробую отбежать, отвлечь как можно сильнее. Вы только…
Он сбился и его взгляд перескочил за плечо, на поверженную крысокожую.
— Просто начинайте, как только я начну, — пробормотал он и развернулся ней. Она не отреагировала на его приближение: голова все так же склонена, лицо перемазано засохшей кровью. Калеб извлек из пальто грязный носовой платок, приподнял ее подбородок и частично стер красное со щек. Ее глаза оставались закрыты, дыхание было тяжелым и неровным.
— Что ж, если это не сработает, мы все равно оба умрем, — проговорил он. — Так что, раз уж это малость похоже на конец света и наш последний шанс выложить карты на стол… Ну, если мы умрем, то может сумеем встретиться на той стороне?
Он прижался своим лбом к ее, сдерживая слезы. От нее ужасно пахло, как на бойне. Калеб глубоко вдохнул, придержал подбородок Иктоми рукой, отвел кулак назад и врезал ей в лицо так сильно, как только мог.
От удара она опрокинулась, но он уже бежал, мчась к краю крыши и поджидающим челюстям безглазых чудовищ.
Позади он услышал приглушенное рычание.
И шаги. Бегущие.
11
Вирэ уклонилась от лапы Пиромагира, и ее цепная глефа вгрызлась в живот существа. Крови пролилось мало, а та, что все же потекла, была темно-фиолетовой и густой, как воск.
Пиромагир поднял конфорку и изрыгнул поток пламени. Вирэ поднырнула, горящий прометий прилип к наплечнику. Однако времени тушить пламя не было. Когти снова нанесли удар, и их окутывала синеватая дымка расщепляющего поля. Она парировала своим клинком, выбросив фонтан искр — поле врезалось в древко оружия. Повезло, что она отделалась только этим: какой бы грозной ни была цепная глефа, прямое попадание когтей Пиромагира попросту переломило бы ее, разорвав связи между молекулами.