Шаман сказал идти к сердцу острова, то есть к древнему вулкану, чье раскаленное дыхание жители Моту не чувствовали… Сколько? Да, наверно, никогда, с внезапным раздражением подумал Сильвер. Тетаи решил, что Кукуне, этот высокомерный земляной слизняк, прячется именно там.
— Почему? — удивился парень, явившись днем к шалашу шамана, хижиной назвать это скромное строение было невозможно. Несколько срубленных деревьев стояли конусом, плотно прикрытые сухими пальмовыми ветками.
— Кукуне ведь земляной бог, — с невозмутимым видом пояснил старик, — значит, обитает где-то в земле, но с выходом на поверхность.
Сильвер усмехнулся.
— Зачем? Чтобы люди его не забыли?
Тетаи даже бровью не повел.
— Именно.
Перехватив недоуменный взгляд лунного близнеца, старик спросил:
— К чему, по-твоему, иначе быть богом?
— Без понятия, — дернул плечом тот. — Я же не бог.
— Не бог, — подтвердил Тетаи, сощурившись, — но брат первой богини. Как думаешь, что дает ей божественный статус?
Вопрос застал Сильвера врасплох.
— Как-то не думал, — резче, чем следовало, сказал он. — Всеобщую любовь? Хотя, — парень расплылся в ехидной улыбке, — в ее случае это всеобщий ужас.
Шаман с трудом удержался от осуждающего вздоха и отрицательно покачал головой.
— Ты, видно, совсем не знаешь эту сторону жизни лунной богини, Вайруа Атуа. Любовь или ужас, на самом деле не важно. Божественный статус дает нашей Атуа Марама гораздо больше, чем поклонение.
— И что же? — поинтересовался Сильвер, не выдержав, когда шаман замолчал на самом любопытном месте.
— Смысл. Когда она сияет на небе, ее существование наполняется смыслом.
— А когда приходит моя очередь, она всех ненавидит, мечтая изничтожить Гольдена и людей, — развеселившись от наивности старика, добавил парень.
Это человеческий шаман плохо знал Сильвену. Она много раз говорила, с какой радостью избавилась бы от божественного статуса и продолжила странствия. Но это было невозможно, и та с упоением предавалась грезам о мести бывшему возлюбленному.
— Ладно, закроем тему, — лунный близнец увидел испуг в глазах Тетаи и решил поскорее вернуться к Кукуне, — так почему мне надо идти именно к вулкану?
— Там все началось, где еще ему быть.
— Но, старик, — памятуя о неловкости возле хижины, говорил парень теперь осторожнее, — там началась история Гольдена и Сильвены. При чем тут человеческий бог?
На это Тетаи лишь гордо вздернул подбородок и коротко сказал:
— Вахи Мана.
Сильвер понял. Место силы. По представлениям островитян, вулкан оказался настолько заряжен энергией, что породил Кукуне, Ваи и страшно подумать кого еще. Пускаться в бессмысленный религиозный диспут не хотелось, поэтому лунный близнец просто продолжил расспросы.
— Что делать у вулкана?
— Ждать.
— Чего?
— Милости Кукуне.
Казалось, в голосе шамана промелькнула ирония. Глаза Сильвера сузились в приступе раздражения.
— Шутишь? Забыл, кто я?!
Тетаи мигом присмирел.
— Я помню, Вайруа Атуа. Ты тот, кто станет нашим посланником к Кукуне. Тот, кто окажет нам великую честь и проявит невероятную смелость. Но, чтобы твой поход увенчался успехом, есть одно условие.
Он говорил почтительно, ощущая нарастающее недовольство Сильвера. Условие? Тот вопросительно приподнял бровь, и шаман тихо промолвил:
— Забудь о том, кто ты, стань одним из нас. Иначе все повторится.
На этом шаман удалился в свой шалаш. Разговор был окончен. Лунный близнец собрался уходить, когда услышал последнее напутствие:
— Отправляйся к вулкану ночью. Никто на Моту не дерзнет посетить сердце острова в это священное время. Кукуне сразу поймет, что гость особый.
И вот теперь Сильвер шел по ночному лесу Моту мимо пальм и папоротников. Сначала хотел взять фонарь, но потом передумал — решил проверить силу Блума еще разок. После ночи Вахин По Хоа даже не вспомнила про свой былой страх. Так, может, и не было никаких сгустков темноты? Сейчас, глядя на сияющую сумрачную пыльцу, облепившую все вокруг, Сильвер был готов окончательно поверить в то, что девушка его обманула. Надо же! В маленькой скромной островитянке, которую он прочил чуть ли не в главные святоши Моту, притаились эгоизм и тщеславие. Иначе объяснить слезливую историю про пугающую темноту парень не мог. Хоа просто хотела покрасоваться Сильвером перед другими. Удивительно! Как и его собственная реакция. С одной стороны, он злился на девушку за обман. С другой, ему льстило, что она им так гордилась. Даже больше, напомнил себе лунный близнец, она в него верила. Что бы это ни значило на самом деле, парень не мог отрицать очевидное: это Хоа уговорила его стать посланником жителей Моту к Кукуне, а вовсе не шаман. Это из-за нее под покровом тропической ночи он отправился в джунгли, которые жили своей жизнью.