Сильвер невольно встрепенулся, услышав, как она назвала его старым прозвищем. Впервые с начала разговора. Он проглотил болезненный ком в горле и, чтобы под благовидным предлогом отвести взгляд от Хоа, задумчиво осмотрел пляж с темными прорехами в сияющем сумраке.
— Боюсь, до этого может и не дойти.
Девушка незаметно отстранилась.
— У тебя вообще нет никаких вариантов? — спросила она тихо.
— Хику так и не вышел к нам. Остался только один, — сказал он, вспомнив про Ваи, — но, скорее всего, ошибочный.
— Проверь его, — Хоа потянула руку и робко погладила парня по плечу. Прочитав вопрос в его глазах, добавила: — Сделай все, что можешь. А если ничего не выйдет, пообещай, что будешь счастлив… когда-нибудь.
На последнем слове ее голос дрогнул. Сильвер молча кивнул.
— В таком случае и ты пообещай мне кое-что, — дождавшись ее ответного кивка, он продолжил, — ты не будешь терять времени даром и позволишь Поно быть рядом. Глупо отталкивать его на пороге возможной погибели. Если уж так суждено, — он развел руками, — встреть ее с тем, кому ты небезразлична. И кто стал небезразличен тебе.
Хоа громко втянула носом, силясь не расплакаться снова. На прощанье она крепко сжала Сильвера в объятиях, а тот легонько поцеловал ее в висок. Уходя, девушка подхватила свечу с песка, задрала голову к небу и зябко поежилась.
— Надо успеть налюбоваться ночным небом. Скоро мы не увидим ни звездочки.
Она ушла, а Сильвер застыл, словно его прошибло молнией. Вслед за Хоа он поднял глаза к небу и уставился на парящие в высоте черные облачка. Ну конечно! Вот она – деталь, которую они упускали! Непроглядная темень рождается на Моту, но не поглощает его, а окутывает. Скрывает от островитян лунный свет Сильвены. А что происходит, когда небесная ипостась сестры исчезает из виду? Та обретает способность спускаться на Моту, вот что! Первые боги, кажется, сестра обвела его вокруг пальца и скоро пожалует на остров.
Через некоторое время Сильвер уже продирался сквозь джунгли. Ветки, хлеставшие по лицу и рукам, он не замечал. Шел, точно во сне, доверившись памяти тела, неоднократно бывавшего на диком пляже, который лунный близнец теперь делил с Кайко. Мысли гудели, как разбуженный пчелиный улей. Могла ли темнота действовать как затмение? Неужели за всем стояла Сильвена? Немыслимо! А опоссумы – почему они тонули в океане? Это тоже проделки сестры? Но ведь зверьки подчиняются Хику, а океаном правит Ваи. И какое, спрашивается, отношение ко всему, что творилось на Моту, имел цветок, подаренный людям Кукуне? Началось-то все с него. Или нет?!
От напряжения Сильвер ощутил легкое кружение в голове. Вахин По и опоссумы никак не вязались с Сильвеной, но парень нутром чуял: сестра была причастна к темноте, затягивающей остров. Мрак и впрямь скрывал ее свет, а до этого поглощал магию Блума – по сути, лунное сияние, рассыпанное по суше. Да и убийственная обидчивость давно сделала богиню необычайно изобретательной. Судьба Леи и Мораны и то, как ловко Сильвена скрыла жестокую расправу над ними, убедительно это доказывали. Она пошла бы на что угодно, нашла бы самый невероятный способ, лишь бы утолить свою неуемную жажду мести Гольдену. Три года назад потерпела неудачу с хранителями, а теперь решила отыграться на простых людях? Но к чему такие сложности? Могла бы дождаться очередного затмения, спуститься на Моту и всех перебить. Непонятно, почему она не сделала этого сразу после истории с Зори. Зачем ждала еще три года? Что ею руководило сейчас? И как, первые боги, она сумела вызвать темноту?! Или это совпадение? В подобное Сильвер не верил, но и прямой связи откровенно не понимал.
Он очнулся и на ходу окинул взглядом лес, усеянный многочисленными сгустками темноты. Как и на пляже, который парень только что покинул, некоторые разрослись настолько, что поднялись ввысь и зависли среди древесных крон. Еще вчера такого не было, выходит, ситуация становилась серьезнее. Лунный близнец нахмурился. Ночь его очередного дежурства наступала через несколько дней, а вот темнота, должно быть, окутает Моту значительно раньше. Похоже, новой встречи с Сильвеной не миновать, а расстались они, прямо скажем, не по-семейному холодно…