— Получай!
Взрываюсь десятками ударов, кулаки, окутанные пламенем, буквально исчезают, превратившись в огненные росчерки в воздухе. Все удары обрушиваются на щит старика, выжигая его и заставляя отвлекаться ещё больше, перенаправлять энергию с атаки на защиту. Ещё десяток ударов! Ещё, ещё, ещё!
Я скачу вокруг Лахтина как сумасшедший, уклоняясь от клюющих сверху воздушных вихрей. Уже нет этой бетонной коробки, тут только яма, вырытая силой старика. Только у него под ногами да под сёстрами Лахтиными остались клочки бетона. Я бегаю буквально по воздуху, наступая на крошечные Щиты, и колочу старика.
Есть! Щит Лахтина лопается, не выдерживая моего очередного удара. Мой кулак попадает уму в грудь, сжигая в пепел правую часть груди, лёгкое, мышцы, кожу. Его правая рука улетает куда-то в сторону, унесённая вихрем.
— Умрём вместе! — рычит он, плюясь кровью.
Вихри, что до того пытались меня пронзить, окутывают и меня, и его огромным коконом, становятся твёрдыми, как сталь, давят и разрывают!
— Не сегодня!
Второй мой удар испаряет голову старика, а сам я ныряю в Глубину.
Оттуда наблюдаю, как кокон сжимается в сферу размером с кулак, а потом лопается, как хорошая бомба. Остатки поместья испаряются, и даже Щит, что прикрывал сестёр, не выдерживает. Их обеих буквально размазывает об землю и камни, превращая в смесь фарша и дроблёных костей.
Проклятье! Я хотел сам их добить… Жадный старик! И мой телефон с сумкой фиг найдёшь теперь, новый покупать и карточки восстанавливать. Зато Лахтины теперь мне не смогут доставить неприятностей. Разве что кто-то разнюхает, что тут на самом деле произошло, магические следы-то остались. Но это надо Архимагу в следах копаться, чтоб хоть что-то понять. Но на кой чёрт Архимагам это делать?
Выдохнув, я осмотрел себя и своё Магическое Сердце с энергоканалами. Хм, а эта стычка пошла мне на пользу. Я почти выдохся, буквально капли силы остались, что позволяют держаться в Глубине, но генерация магии Сердцем слегка улучшилась, наполняя меня новой магией. Да и само Сердце стало чуть больше. Энергоканалы саднит от прокачанной по ним за короткое время мощи, но ничего фатального, за ночь придут в норму. Я уже на самом-самом краю ранга Мастер, ещё чуть-чуть — и смогу стать Магистром. А это уже совсем другое дело!
Ещё раз вздохнув из-за потерянных вещей, побежал через Глубину к университету. Надо всё же отдохнуть.
И ведь почти договорились! Но придурошность у старшей Лахтиной, видимо, была даже сильнее, чем у её дочурок! Так что… сами виноваты! Я хотел мира, а они решили прийти ко мне с войной! Не я к ним! Мои руки чисты!
Глава 17
— Она была такой хорошей! Добрая, отзывчивая, всегда всем помогала и всех любила! Как, как она могла так погибнуть? Я не верюююю! — рыдала одна из дворяночек Лахтиных.
— Да-да, Ирочка любила всех в этом мире! У неё не было ни одного врага! Она должна была жить долго-долго! — лила слёзы вторая дворяночка, рыдая в унисон с подружкой.
Парни жались возле них, не совсем понимая, что надо делать и как их успокаивать. А мы с Юлей сидели в сторонке, не вмешиваясь в этот праздник жизни.
Ну ничего себе «любила всех»! Мне очень хотелось встать и дать пинка двум этим рыдающим дурам, но делать так во время их «траура» было бы слишком вызывающим. Так что я только сидел, вздыхал от мыслей о тупости некоторых людей и скучал.
— Жалко её. — пробормотала Юля, глядя на рыдающих девушек.
— Кого из них? — лениво полюбопытствовал я.
— Да не их, а Ирину. Умерла так рано. Жалко.
Блин, ещё одна! Ну да, они с Рюминым всё же как-то сошлись, я даже не знаю, показалась она ему всё же или нет, но факт. И теперь она любила весь мир, что меня иногда бесило. Вот как сейчас, да.
— А тебе?
— Что — мне?
— Тебе её жалко?
— Нет.
Юля замолчала, удивлённо глядя на меня. Но не только она. Дворяночки с парнями из группы тоже смотрели, но с жутким осуждением во взглядах. Будто я их родителей съел и извиняться за это не хочу!
— Как ты можешь так говорить, Саша⁈ — укорила меня одна из них. — Ты же вместе с ней училась целый месяц!
— Ну и что? — пожал плечами. — Я и с вами целый месяц учусь, даже больше, но мне вас тоже не будет жалко.
— Фу, как можно быть такой бессердечной!
Все смотрели на меня с осуждением, а мне хотелось спрятать лицо в ладонях от разочарования в людях. Как можно быть такими тупыми! Они не видели, что собой представляет Лахтина⁈ Да на ней же было написано «Психанутая сука». С чего бы мне её жалеть⁈