– Как ты оказался на фото вместе с Наташей?
– Черт! Ты же не в курсе, я в техникуме учился с ее братом и как-то раз он позвал меня к себе домой на день рождения. Вот там я и встретился с Наташей. Мы разговорились, вспоминали о школе, перебрали всех знакомых, о тебе, кстати, тоже вспомнили. Так получилось, что мы стали чаще видеться и сдружились. Клянусь, я влюбился в Наташу и понял, что не могу без нее жить, она мне еще в школе нравилась, только я тебе этого не говорил. Я предложил ей выйти за меня, она была не против и перед тем, как я окончил училище, мы поженились. Это фото мы сделали как раз перед моей отправкой в военную часть. Я попал в Семипалатинск и хотел вызвать ее, но на тот момент Наташа училась в институте. Вскоре я дослужился до лейтенанта, и тут-то случилась беда, перевернувшая жизнь многих военных, вспыхнул конфликт в Афганистане. Незадолго до войны я прошел обучение в специальном центре «Шерабад» ТУРКВО. Приказ есть приказ и меня направили служить в часть в составе сороковой Армии.
– Теперь я знаю, где ты обучился снайперскому делу, – пояснил Ирощенко. Заварзин кивнул и продолжил рассказ.
– Я не любил писать о себе Наташе, да и цензура строго отслеживала, чтобы ничего лишнего о наших действиях в «Афгане» не говорилось. Затем со мной случилось несчастье, я подорвался на мине, это было в провинции Логар под Кабулом. Врачи не смогли спасти мою ногу и мне ампутировали ступню, после госпиталя комиссовали по состоянию здоровья. Я приехал в Семипалатинск и какое-то время жил там. Позвал к себе жену, соскучился безумно, но Наташа после окончания института попала в торговлю и не хотела потерять должность. Безусловно, она звала меня в Новосибирск, но я оттягивал приезд, боялся и стеснялся, что она не примет меня калекой. Вот тут-то ко мне приехал армейский друг, офицер, мы с ним воевали вместе. Мы вместе поехали в Новосибирск. Наташа встретила меня хорошо, конечно расстроилась, когда увидела протез и укорила за то, что промолчал о ранении. Мы жили в ее квартире, она пристроила меня на работе, но через какое-то время я заметил, она больше меня не любит, наверное, из жалости продолжала оставаться со мной. Мой друг майор еще несколько раз приезжал к нам в гости и однажды чисто случайно я застал их в одной постели. Тогда я порвал с Наташей и ушел жить к маме. Потом мы развелись. Я не мог простить ей измену, и к тому же безумно ревновал. Напридумывал себе всякой всячины и как-то раз подвыпивший приперся к ней выяснять отношения. Она не захотела меня слушать и прогнала. Тогда я подкараулил своего бывшего друга-офицера и сильно его избил. Естественно, меня задержали и устроили допрос. У меня голову совсем сорвало, нервы после «Афгана» расшатались. Инспектор, проводя дознание, задал мне провокационный вопрос, я оскорбился и дерзко ответил. Словесная перепалка закончилась дракой, я ударил ему кулаком в переносицу и повредил нос. Меня сильно избили и отправили в КПЗ. Посадили в камеру, где уже сидели три недоумка. Они заметили, как я переживаю и отмалчиваюсь, стали прикалываться надо мной. Один тип вывел меня на откровенный разговор, я по глупости и сказал ему, что служил в армии офицером. Они обозлились на меня и стали еще больше прикалываться и издеваться надо мной. Я не выдержал и бросился на одного с кулаками, за это они меня избили. Потом меня перевели в другую камеру, где сидел закоренелый урка, но он показался мне более душевным, чем те трое отморозков. Мы разговорились, и он почему-то прислушался ко мне. Дал несколько полезных советов, например, как вести себя в тюрьме, а главное никому не говорить о своей службе, пока я после суда не попаду в спецзону для таких, как я. Я рассказал ему, как воевал в «Афгане» и про то, как был снайпером. Вскоре его увели, а я стал ждать перевода в тюрьму, но вместо этого меня привезли обратно в отдел и человек, назвавшийся моим адвокатом, настоял, чтобы я извинился перед инспектором, который по непонятным мне причинам, отказался от своего заявления. Я и мечтать не мог о таком счастье, но меня выпустили, и я приехал на квартиру к маме. Прошла неделя, на улице ко мне подошел один человек и предложил поговорить. Мы зашли в забегаловку и он объяснил, что это он предложил инспектору деньги, чтобы меня оставили в покое. Мне показалось, что это был грузин, к тому же он говорил с акцентом.