Он встает и выходит из-за стола, задумчиво делает пару шагов вдоль книжных полок. Достает одну, перелистывает, ставит на место. Кажется, история Соноры. Поворачивается наконец к сыну, который в этот момент уже совсем перестает понимать, что происходит.
- Дерек, послушай меня внимательно. Война окончилась более ста лет назад. Лисы живут в резервациях более 90 лет. Те, что непосредственно участвовали в войне, мертвы давно, те, кто застали её - умерли почти все. Вот уже второе поколение лис не помнит этого времени, и о поступках своих предков знают только из учебников. Учебников, написанных для них нашим правительством в определенном ключе.
Он делает паузу, словно собираясь с мыслями.
- Как скоро среди них появятся те, кто зададутся вполне справедливым вопросом - почему они расплачиваются за грехи своих дедов и прадедов, которых они даже не знали? Почему с ними обращаются так, как сейчас, а люди живут свободно и имеют все права личности?
- Мы построили для них дома, школы, больницы, всю инфраструктуру. Почему они должны быть недовольны? Несмотря на их опасность, мы даем им всё.
Дерек тут же пожалел о сказанном. В глазах отца он увидел такое разочарование, какое резало его острее ножа. Словно он сказал какую-то очень большую глупость, настолько возмутительную, что у отца перехватило дыхание.
- Дерек, мы поглотили их страну, уничтожили их дома, стерли с лица земли столицу их государства и угнали в рабство тех, кого не расстреляли на месте. Ты не находишь, что быть посаженными за колючую проволоку - это не совсем то, за что хочется быть благодарным? - он покачал головой и добавил, - Ты хотя бы иногда включаешь VPN? Выходишь за пределы стерильного интернета? Лисы не опасны и в других странах вполне себе существуют как полноценные члены общества.
Дерек хочет возмущенно ответить, что не в его правилах нарушать закон, однако, в данный момент это ощущается неуместным. Он в принципе ощущает себя неуместным. И каким-то откровенно тупым, и вся его раскрываемость сейчас не может прогнать это чувство.
- Да, они напали на нас и совершили много ужасных вещей, но это действительно были другие лисы. А те, что сейчас живут в лагерях, скоро начнут копить недовольство. Может, не сразу, может, им нужно дойти до возраста, когда пора иметь своих детей, и осознать, что и их дети будут жить так же. Охранники уже тоже из нового поколения, многие из них заводят среди лис знакомства и дружбу. Мы все сидим на бомбе, фитиль которой медленно, но неуклонно прогорает.
Эта мысль, такая простая и очевидная, внезапно ошеломляет его. Словно у него было слепое пятно, на которое он не обращал внимание, занятый своей работой и повседневными заботами, а теперь его заставили туда посмотреть. И ему это не нравится. Очень не нравится.
- И к чему ты мне это рассказываешь? - Дерек сам не замечает, как у него нервно подергивается нога, - И как это связано с фондом?
Отец потирает переносицу, как будто хочет поправить очки. Операцию он сделал, как только это стало возможным, а привычка осталась.
- Есть вариант предотвратить взрыв. Не можешь победить - возглавь. Если не дожидаться бунта, а постепенно повернуть мысли и общество к мирной интеграции, выиграют все. Фонд “Рука помощи” - это первая ступень. Собрать вместе тех, кто уже хочет помочь, и тех, кому мы можем начать помогать.
- Вы его основали. Это ваших рук дело, - уверенно говорит Дерек, - Может и убийца тоже ваш проект?
Он понимает, что нет. Им нужно выстроить положительную репутацию, а не наоборот. Но слова вырываются помимо его воли. Ему больно. Больно от осознания, что всё это время отец и Лео столько от него скрывали. А может, и мама знает? Знает, конечно, они всю жизнь всё планируют вместе с отцом. Небось даже Бернард знает, он же все документы подписанные собирает и хранит. И только один Дерек оказался за бортом всего.
За что? Почему?
- Я понимаю, что это был вопрос на эмоциях, но я отвечу. К сожалению, убийца рушит нам очень многое, и все заинтересованы в том, чтобы он был пойман. Подожди, дай закончить. Однако, мы заинтересованы и в том, чтобы минимизировать ущерб нашему делу. Именно поэтому в дело включился наш юрист.
Отец наконец подходит к нему, кладет руку на плечо, заглядывает ему в глаза.
- Мы не хотели впутывать тебя в это. У тебя есть работа, есть долг перед обществом, который для тебя очень важен. Политика же… не всегда хорошо выглядит. Ты остался бы в безопасности