«Ну не выгнал же!»
«Пока не выгнал!»
И в этот момент, в темноте всплывают две фигуры.
— Он не должен знать.
— Он все равно рано или поздно узнает — это же Полянский. У этого урода чутье как у его любимого сраного добермана.
Знаю, что подслушивать некрасиво, но интуиция подсказывает, что сейчас самое время.
Руки тянутся к кнопке видео. Я приподнимаю руку и начинаю снимать. Две тени шепчутся, не шевелюсь и все слышу.
— Он допустил ошибку, когда влез в эти дела. Надо просто подождать. И тогда мы натравим на него самого, — одна из теней поднимает руку вверх. — Ты же знаешь, как это бывает. Против самого не попрешь.
— Ладно, замолчи, мы все же в его доме.
— Скоро придется ему искать дом поменьше.
Они смеются и уходят. А я прижимаю телефон к сердцу.
Глава 9
Всю дорогу домой размышляю о видео, которое сняла на вечеринке. В финале празднества, я внимательно разглядывала гостей и пыталась выяснить, чьи голоса слышала, но так и не поняла. Думаю, что сам Полянский без труда узнал бы, кто конкретно на видео. Этот подарок судьбы должен быть использован с выгодой для меня. Джокер, вытянутый из колоды, обязан сыграть в мою пользу. Улыбаюсь.
Мы с Виктором летим по трассе, все окна открыты, мои волосы треплет в разные стороны, подставляю лицо встречному ветру.
— Ты в порядке? — отрывает меня от раздумий крепкий мужчина рядом.
Движемся мы очень быстро, на крайнем пределе своих возможностей, обгоняя всех и вся, ежесекундно рискуя оказаться в кювете, со всеми вытекающими из этого последствиями. Подобное лихачество мне чуждо. Но сейчас я думаю только о деле.
— Да, хорошо повеселились, — любезно улыбаюсь.
— В гости не хочешь пригласить? — в лоб спрашивает Виктор.
Его глаза горят азартом, но никаких поспешных действий он предпринимать не собирается. Очевидно, что бородатый здоровяк силой действовать не будет. Просто прощупывает почву. Пущу, значит, пущу. Нет, он спросит в следующий раз. Ни о чем таком я не думаю. Мне нужно рассказать Полянскому о предателях среди его окружения. Несмотря на то, что этот несносный тип меня раздражает, он должен знать, какие змеи крутятся вокруг него.
Машина останавливается возле моего дома, и я стремглав выскальзываю наружу. Виктор оказывается быстрее меня и, перегородив дорогу, берет мое лицо в ладони, жадно целует. Касается губами шеи и щек. Что я чувствую? Колючую бороду, аромат одеколона, вечерний холод, что кусает спину, и усталость от переизбытка событий вечера. Ничего из того, что должна чувствовать женщина рядом с таким красавцем с модными татуировками.
— Завтра в семь тридцать у нас проверка, — сочиняю. — Надо поработать и кое-что подготовить. Не сердись.
Виктор кивает. Мне неудобно, он так старается, а мои мысли забиты совсем другим. Его кожа горячая, запах приятный, руки сильные, а глаза смотрят на меня, как на самую желанную женщину в мире. А я ничего не чувствую, кроме желания быстрее подняться наверх и поискать в компьютере, как можно попасть в офис Полянского.
Виктор отпускает, а я обещаю себе, что в следующий раз буду нежнее и отзывчивее. Подумаю о наших отношениях и возможно даже позволю себе расслабиться. Но это потом, а сейчас главное дело.
Всю ночь я размышляю о том, как лучше преподнести то, что я узнала. Уснуть не получается. А утром, я надеваю свой лучший костюм и еду к офису олигарха. Высотное стеклянное здание встречает отблеском солнца. И я задираю голову, пытаясь понять, сколько же здесь этажей.
Наверх меня ожидаемо не пускают. На первом этаже требуют пропуск. И я падаю на диван для посетителей, размышляя о том, как мне поговорить с олигархом и дать ему посмотреть видео.
Через пост проходит множество людей. Некоторых я встречала на вечеринке. Но сам Полянский, видимо, явился на работу очень рано, потому что его нигде нет.
— У меня есть идея, — садится рядом со мной Надя, воровато озираясь.
Конечно же мои девочки в курсе того, что произошло.
Надя шепчет мне на ухо, мы выходим на улицу, после возвращаемся, но совсем в другом виде.
В здание мы проникаем, как разносчики еды, которую заказал наш знакомый айтишник. За возможность подержаться за Надину коленку, он соглашается сделать вид, что ему нужен обед из китайского ресторана. Ему звонят, он подтверждает, и мы оказываемся в огромном зеркальном лифте. Приходится переодеться в туалете, в кабинке. А дальше меня ждет бесконечно длинная стойка секретарши в приемной, которая, очевидно, скорее перегрызет мне горло, чем пустит внутрь.