- Ты в порядке? - тревожно спросил он, заметив перемену в ее настроении. Лера уткнулась лицом в его плечо и всхлипнула. Ноэль замер, растерявшись. Она почувствовала, как напряглись его мышцы, ощутила знакомый аромат его тела, и зарыдала еще горше. Ноэль дотронулся до ее волос и неуверенно и даже робко провел по ним.
- Не нужно плакать. Все хорошо. - сказал он мягко.
- Я была такой дрянью. Я полная дура. - всхлипывала она. Рубашка его намокла от ее слез.
- Хорошо, что ты это понимаешь. - беззлобно усмехнулся он.- Осознание своих ошибок - это первый шаг к их исправлению
- Ты думаешь, такое можно исправить? - с сомнением спросила она, отстраняясь. - Извини, я рубашку испортила.
- Ничего. Тебе нужно было выплеснуть негатив.
Потом он ушел в душ, а Лера принялась за приготовление ужина. Она волновалась и боялась сделать что-то не так. Меню получилось простым, но питательным. Салат из свежих овощей и спагетти с сыром и грибами, кофе и бутерброды.
Они ужинали на кухне. Ноэль включил что-то из классики, достал бутылку вина, и предложил ей бокал. Лера отрицательно покачала головой. Он одобрительно улыбнулся. Они ели молча, слушая музыку и размышляя каждый о своем. Иногда их взгляды встречались, И Маринина понимала, что нужно что-то сказать, чтобы заполнить эту длительную паузу. Но когда дело касалось серьезных вещей, красноречие ее покидало, становилось тяжело дышать. Она комкала в руке салфетку и смотрела в тарелку. Есть совсем не хотелось.
- Ноэль... - тихо начала она, робко подняв на него глаза. - Все, что я наговорила тебе, когда ты пристегнул меня наручниками к батарее - неправда. Я была не в себе.
- Я знаю. - он спокойно улыбнулся.
- И когда просила не убивать Адеева, я .... - она осеклась, как помрачнело его лицо. - Ты не хочешь это обсуждать?
- Нет. - однозначно сказал он, вытирая губы салфеткой. - Это уже неважно.
- Важно. - с неожиданной настойчивостью произнесла Маринина. - Для меня важно. Я хочу, чтобы ты все понял правильно. Ты был без оружия, а он набросился на тебя. Я должна была испугаться за тебя.
- Но не испугалась. - в глазах его застыл лед. - Лер, не нужно ничего объяснять.
- Подожди... - она накрыла его руку своей ладонью. - Нужно. Понимаешь....- Лера мгновенье собиралась с мыслями и подбирала нужные слова. Господи, как же это сложно.
- Лера!- он скинула ее руку, и гневно посмотрел на нее. - Все уже в прошлом.
- Нет, для меня нет. Я не смогу жить спокойно, если не скажу. - она отчаянно закусила губу, отводя взгляд куда-то ему за спину. - В тот момент я не могла мыслить здраво.
- Я понимаю.
- Не перебивай, пожалуйста. - попросила Лера. - В тот момент я видела только маленького мальчика, который лишился своей семьи. Я винила себя в том, что он стал таким. Это никак не было связано с нашими с ним отношениями. Я ошибалась не только в этом. .... Господи, дай мне силы. - вздохнула она. - Я видела тебя раньше.... Да нашей встречи.
- То есть? - он в недоумении нахмурил брови.
- В ту ночь, когда мне впервые приснился кошмар, в котором убили женщину, я отчетливо увидела твое лицо, и потом еще раз. Даже во сне ты меня поразил. Я думала, что таких как ты не бывает, а потом мы встретились в Венеции. Я испугалась. Мне казалось, что никогда не смогу долго удержать такого мужчину, как ты. Я всегда обходила стороной трудности. Я не в тебя не верила, я не верила в себя. Я пыталась избавиться от чувств, которые ты во мне вызывал, я сделала все, чтобы лишить себя даже надежды. Уцепилась метровой хваткой за абсурдную идею с нашим родством. Я же знала, чувствовала, что это бред полнейший. Ты все понял, а я знала, что не смогу сопротивляться, если ты станешь настаивать. Я кинулась на Адеева от отчаянья, от страха. Он был для меня олицетворением стабильной размеренной жизни, а с тобой была полнейшая неизвестность. Я не так эмоциональна, как ты, я не могу жить чувствами. Они делают меня слабой, уязвимой, я не узнаю себя, не понимаю, а это всегда пугает. Я думала, что, если ты уйдешь, я снова стану сама собой. А потом оказалось, что все что я делала, неправильно и глупо. Адеев вместо стабильной жизни предложил мне смерть. Но мне кажется, что какой-то частью своей испорченной жесткой сущности он любил меня. Я обоих вас предала.
- Все еще жалеешь его? - жестко усмехнулся Блэйд.
- Да. - кивнула Лера. - И я имею на это право. Моя мать навела порчу на его семью. Он был ребенком со слабой психикой. Да, он виноват, но он такая же жертва обстоятельств, как все мы в разных случаях. Никого не было с ним рядом, никто не помог, не почувствовал критический прелом в его личности.
- Лера, он бы убил тебя. - он непонимающе смотрел на нее.
- Я знаю. Иногда я жалею, что он этого не сделал. Потому что теперь моя жизнь напоминает мне ад. Я виновата перед всеми вами, я обманула саму себя. Я глупая, жалкая и слабая. - голос ее дрогнул. - Я снова хочу убежать. Ноэль. Не трать на меня свое время. Ты не сможешь простить меня, и я сама не прощу себя. Неужели ты не видишь, что мы только мучаем друг друга, оба зная, каким будет финал.
- И каким же? - холодно поинтересовался Ноэль. - Ты снова сбежишь в Москву и вернешься к своей прежней жизни? Наркотики, вино и все остальное....
- Остального не было. - резко оборвала его Лера. - Ничего и ни с кем, кроме Адеева....
- Упаси меня от этих подробностей. Мне безразлично, что ты делала и с кем.
- А мне нет. Я потеряла себя вовсе не из-за шрамов, не из-за Адеева. Я не хотела жить, зная, что предала тебя, что никогда больше не увижу тебя....
- Не надо... - он протестующе поднял руку. Взгляд его стал колючим, губы скривились в горькой улыбке. Лера понимающе кивнула, опустив голову.
- Другой реакции я и не ждала. Мне было нужно поговорить с тобой. Объяснить. Теперь мне стало гораздо легче. Когда ты сказал мне, что был уверен, что тогда в Венеции я любила тебя, ты не ошибся. Ошибалась только я. Все время ошибалась.
Ноэль, молча, смотрел на нее. Он был напряжен и задумчив. Плотно сжатые губы хранили молчание. Лера предпочла бы упреки этой обвиняющей тишине.
- Тебе еще нужно каталог посмотреть. - натянуто сказал он. - Я пойду спать. Разбудишь меня, когда что-то выберешь.
Лера подавлено кивнула. Ноэль поднялся из-за стола и направился к выходу. В дверях он обернулся.
- Ты прекрасно готовишь.
- Спасибо.
- У меня есть знакомый пластический хирург.- внезапно сказал он. - Если ты хочешь, я договорюсь насчет операции. Только не нужно опять говорить, что тебе ничего не нужно. Честно говоря, я уже договорился.
Лера смотрела на него сквозь пелену слез. Зачем ей операция? Ее жизнь кончена.
Она не разбудила Ноэля, просмотрев журнал. Ей так и не удалось сосредоточиться на изысканных нарядах, которые там были представлены. Лера уснула, не долистав журнал даже до середины.
Ее сон был тревожным и чутким. Услышав скрип открывающейся двери, она мгновенно проснулась, но не открыла глаза. По шагам она поняла, что это Ноэль (не Эдвард же пришел, чтобы придушить ее во сне). Затаив дыхание, она гадала, зачем он здесь. Ноэль прошел до середины комнаты. Она чувствовала на себе его взгляд, но упорно играла роль спящей красавицы. Потом его шаги стали приближаться. Совсем близко. Он сел на край кровати. Не выдержав, Лера открыла глаза. В темноте она не смогла разглядеть ни его лица, ни разгадать его намерений.
Когда он наклонился и коснулся губами ее губ, Лера в недоумении замерла. Радость, надежда, страсть, щемящая нежность - заполнили до отказа все ее исстрадавшееся сердце. Обхватив его плечи руками, она прильнула к сильному напряженному мужскому телу. Их горячее прерывистое дыхание смешалось. И когда он уверенно и властно спустил с ее плеч ночную рубашку, она не стала сопротивляться и закрываться. Ноэль был единственным человеком, которому она верила. Он не испугается, увидев ее шрамы, и никогда не бросит. С ним можно забыть обо всем. Сейчас. Завтра. И всегда. Почему же она не поняла этого раньше?
Утром они не поехали в Центральный Парк, не пошли по магазинам. До вечера воскресения они не покидали квартиры, наслаждаясь обществом друг друга. Все ее страхи вдруг оказались такими смешными и мелкими. Боль, которая терзала ее душу последние полгода, рассеялась, как дым. Напрягало только одно - Ноэль упорно не говорил о будущем, а она боялась спросить. Ей не хотелось расставаться с надеждой. Реальность все еще пугала ее. Сейчас ей было хорошо. А остальное не важно.