Увидев, как он плачет, зажав руками голову, я не смог сдержаться. Я метнулся к нему и обнял. Он попытался прогнать меня, но я повис на нем, вдыхая горячий влажный запах его тела, пока он не поцеловал меня в макушку.
— Послушай, — сказал я. — Мы с родителями уже встречались с этим зверем и победили его. Он уже не сможет причинить нам вред.
Затем, после моих клятвенных заверений, что мама и папа будут проявлять осторожность и не станут прикасаться к нему, он спустился со мной в гостиную. Папа усадил его перед камином и похвалил за смелость. Мама подогрела суп, а потом внимательно следила, чтобы Полуночник справился с полной тарелкой.
В следующие дни Полуночник позволил маме смазывать его зудящие прыщи каждые несколько часов раствором оксида цинка, из-за чего он был с ног до головы покрыт розовыми пятнами. Когда он смотрел на себя в зеркало, то обнажал зубы, как леопард, и рычал, смеясь над своим видом.
В тот год Полуночник часто болел. Мы винили в этом туман, смешанный с дымом пятнадцати тысяч труб: когда он выпадал, то даже в пятидесяти шагах нельзя было ничего разглядеть.
Но бедный африканец болел и в солнечные дни. Он переболел крупом, фурункулезом, гнойным тонзиллитом, страдал от расстройства пищеварения, диареи и жуткой водянки нижних конечностей, от которой его короткие ноги опухли и увеличились почти вдвое.
Однажды на его правой щеке и горле появилась красноватая сыпь, напоминающая панцирь трехпалого краба, и поднялась температура. Потом он начал харкать кровью. Это могла быть скарлатина, но мы не были уверены, поскольку это тоже была детская болезнь.
Хотя мы не находили себе места от беспокойства, ни мои родители, ни Полуночник и слышать ничего не хотели о визите врача. Нас спасал только сеньор Бенджамин, аптекарь, который давал Полуночнику семена и отростки.
Я всегда считал сеньора Бенджамина мягким и в целом непримечательным человеком. Эта ошибочная оценка складывалась, я думаю, из-за его маленького роста, который, до моей встречи с Полуночником, был для меня олицетворением ничтожности, а также из-за проницательного взгляда. Казалось, что его карие глаза за стеклами овальных очков насквозь пронзают собеседника, что не могло понравиться парню с моим характером.
Однако когда Полуночник подхватил болезнь, похожую на скарлатину, сеньор Бенджамин проявил себя великодушным, педантичным и неутомимым лекарем. Я уверен, что ради спасения нашего гостя он бы просеял весь песок на пляже, чтобы найти нужную песчинку.
Когда у африканца спала сыпь и лихорадка, и он объявил, что хорошо себя чувствует, сеньор Бенджамин стал верным другом семьи.
Вдовец пятидесяти семи лет, он стал приходить к нам на ужин каждую пятницу, а папа нашел в нем друга, которого искал долгие годы.
Это знакомство оказалось очень полезным и для Полуночника: он не только получил личного врача и защитника, но и учителя. У Бенджамина в последнее время ухудшилось зрение, и лучшего помощника, чем Полуночник, ему было не найти.
Они не стали заключать договор, а просто ударили по рукам. Африканец должен был работать у аптекаря три года, четыре дня в неделю до обеда, — бушмен не был уверен, что сможет находиться в помещении дольше.
В свою очередь аптекарь обязался выплачивать ему небольшое, но постоянное жалованье. Через три года, если Полуночник пожелает, а сеньор Бенджамин не будет возражать, бушмен может стать полноправным партнером аптекаря, уплатив сумму, которая будет определена позже. Эту сумму согласится выплатить отец. Если Полуночник решит вернуться в Африку, никто не станет чинить ему препятствий.
Бушмен был очень доволен этим соглашением, а я, услышав эту приятную новость, закружил с Фанни по гостиной, ведь это означало, что наш друг остается с нами по меньшей мере на три года. Это было эгоистично с моей стороны, но я наделялся, что Полуночник, отыскав способ лечения оспы, передаст его на корабле, идущем в Африку, а сам останется с нами.
Глава 15
Когда мир еще только зарождался, самка пчелы спасла Богомола от Всемирного потопа; она схватила его и унесла его прочь. На третий день их путешествия над бескрайним морем, когда она обессилела и летела с большим трудом, вдруг показался огромный белый цветок. Он был полураскрыт и поднимался из воды, словно взывая к солнцу, которое до сих пор пряталось за хмурыми серыми тучами и непрекращающимися дождями. Прежде чем погибнуть, пчела положила Богомола в самое сердце цветка и оставила вместе с ним семя первых мужчин и женщин.
Именно так Полуночник объяснял происхождение своего народа и других племен и народностей мира, даже шотландцев, хотя горец в килте, сидящий в сердце водяной лилии, казался нелепым зрелищем.