Симпсон удвоил свои усилия. Он хотел устроить Стефана в местную американскую школу. Туда принимали пансионеров и не только детей дипломатов и служащих ООН. В учебном заведении имелось несколько броней для местных жителей, ибо предполагалось, что следующее поколение боснийских лидеров усвоит американский образ жизни. Не самое идеальное решение проблемы мальчика, тем не менее это лучше, чем жить на улице. Он смышленый ребенок. Симпсон считал его умнее себя. Пацан здорово соображает, а его английский с каждым часом становится все лучше и лучше. Стефана может ожидать хорошее будущее, если только удастся пропихнуть его в эту школу.
Симпсон заполнил необходимые анкеты и так долго надоедал бюрократам, что они перешли от категоричного «нет» к вселяющему надежду «может быть». Положил небольшую сумму на счет в швейцарский банк. Через пару дней ему надо было отправляться назад в горы. Ну и что? Он и оттуда может следить за развитием событий.
Неожиданно Симпсона вызвали в штаб ЮНПРОФОР и сообщили, что он должен возвращаться на родину.
— Разрешите остаться здесь и завершить выполнение задания, сэр.
— Не разрешаю.
— Могу я спросить, почему меня направляют домой?
Капитан, седой бюрократ, известный своим трезвым подходом к вопросам дисциплины, сказал:
— Симпсон, замечено, что вы установили… дружеские связи с местными жителями. Это может дурно повлиять на ваше отношение к происходящим событиям. Лично я вам полностью доверяю, но некоторые высокопоставленные лица придерживаются другого мнения. А если вам перестают доверять, вы не можете далее выполнять свою миссию, и ей приходит конец. На вашем месте я бы счел новое назначение за благо и продолжал делать карьеру на родине. Можно даже считать это решение весьма прозорливым. Ну и так далее.
— Когда я должен уехать, сэр?
Симпсон подсчитывал, сколько времени ему понадобится для завершения всех необходимых формальностей, связанных с определением Стефана в американскую школу. Не более недели. Да, семи дней вполне достаточно.
— Военный эшелон отправляется сегодня вечером в шесть ноль-ноль.
— Но, сэр…
— Разговор окончен, Симпсон.
Капитан встал, отдал честь и пожал лейтенанту руку. Покидая кабинет, Симпсон дрожал от ярости. Ему была абсолютно ясна суть случившегося. Он испытывал острое желание схватить пистолет и сделать дырку в голове майора Валка. Вместо этого он отправился на поиски Стефана. Луи носился по улицам, не пропуская ни одного угла, где обычно ошивался мальчик. Люди смотрели на него как на сумасшедшего. Да он и сам считал себя помешанным. Осязаемо чувствовал, как здравый смысл вытекает из него, будто вода из разбитого аквариума. Однако безумие подпитывало его новой мощной энергией, и танкист без конца прочесывал кварталы зданий, зияющих выбитыми окнами, со стенами, пробитыми пулями и снарядами. Стефана нигде не было.
Безумие подсказывало Симпсону, что Валк убил мальчика. Сначала трахнул, а после и замочил. Похоронил под камнями какой-нибудь развалины или расчленил тело и разбросал куски по контейнерам с мусором. Так и виделись хрупкие детские конечности, отсеченная голова с прекрасными глазами. Наконец Луи пристроился на скамейке в парке, принял позу эмбриона и зарыдал. Он оплакивал не только бедного Стефана, но и свое украденное детство, ведь с ним тоже произошло нечто ужасное. Симпсону хотелось от всей души помочь мальчику, спасти его от гибели. Это придало бы смысл всему существованию лейтенанта, которое в данный момент представлялось ему бездонной пропастью. Теперь его уделом стало бесконечное страдание.
Открыв глаза, он увидел перед собой двух танкистов из своего взвода. Они осторожно подняли командира, взяли под руки и повели к казарме. Силы окончательно покинули Луи, и он полагался только на сослуживцев. В самолете, прислонившись к холодному стеклу иллюминатора, он смотрел на уплывающий город, в котором остались его жизнь и любовь.
Вернувшись в Англию, Симпсон, разумеется, пытался выяснить, что случилось со Стефаном, однако так ничего толком и не узнал. Какое значение имела одна трагическая история в стране, где лились потоки крови? Он был бессилен что-то сделать. Безумие сменилось глубокой депрессией, чреватой настоящим сумасшествием. Так герпес является признаком простудного заболевания. Именно тогда Луи Симпсон решил, что коль скоро он ничем не может помочь Стефану, то будет по-другому заниматься восстановлением справедливости. И приступил к действиям.