Он потупил взгляд в сторону, и она все поняла без слов.
- Сильно болит? - спросила она.
- Не очень, - опять солгал он. - В этот раз просто кровь течет, никак не остановится. Нос не сломан, если ты об этом хочешь знать.
Из его ноздрей торчала вата, пропитанная кровью, лицо оттеняли ссадины и лиловые гематомы. Майкл и Аластер Хиггонсоны были однокашниками и злейшими врагами Иена за время магоборческой подготовки с момента его появления в Каерфелле. Они оба были родом из Орлика, шахтерского городка на севере, они родились в неблагополучной семье, родители часто били близнецов, запирали без еды на несколько дней.
Они выросли склонными к членовредительству, частенько сбегали, но суровые зимы гнали их обратно в однокомнатную квартиру в шахтерском общежитии. В голодные годы родители попытались убить детей, но дети убили их сами, сожгли в квартире, подмешав в хлеб снотворное. Они ни капли не раскаивались в убийстве родителей, их по малолетству отправили в дисциплинарный дом. Очень скоро их обнаружили пчеловоды, они отправили их в генеральный штаб, где малолетних преступников завербовали в ауто-да-феры.
Почему же секретарское начальство так поступило?
Работая в паре, они были исключительно эффективной боевой единицей - близнецы обладали невероятной эмпатической связью, это делало их скооперированными. По своей природе они были самыми настоящими палачами, им нравилось убивать, и это доставляло им непомерное удовольствие, а уж на государственной службе, тем паче. Со стороны они выглядели нормальными и серьезными учениками, потому дар Иена, позволявший ходить ему в любимчиках всех профессоров, не прилагая никаких усилий, ужасно раздражал их (как и других). И они периодически били его по носу, чтобы нейтрализовать его чудесный нюх, чтобы он не зазнавался. После обучения он не раз с улыбкой до ушей вспоминал тот факт, что на квалификационных испытаниях, когда ему делали иммунитет от магических эффектов, больше половины курса попросту не пережили адаптивный период, подохнув в жутких корчах. Майкл успешно прошел испытание, а вот его брат отбросил коньки. Затем и Майкл беспричинно умер в своей постели на следующее утро, а виновата во всем была их эмпатическая связь.
- Вставай, пойдем! - улыбнулась Анна и потянула Иена за руку.
- Куда? - растерялся он, но она уже встала с него и бежала впереди.
Он недолго постоял на месте, бросил короткий взгляд на раскрытое окно, и побежал за ней вслед по длинному, украшенному синим с золотой окаемкой ковром, холлу. Слегка отдуваясь, он бежал за ней вверх по закрученной спирали ступеней из темного мрамора. Они поднимались все выше и выше и, наконец, вышли под самую террасу крытого сада, расположенного на последнем пятидесятом этаже небоскреба.
С Иена градом тек пот, он задыхался, дыша по-собачьи через рот.
- Почему мы не воспользовались лифтом?.. - застонал он.
- Только не говори, что ты устал, - усмехнулась Анна, поправив налипшую пружину волос со лба, и он почувствовал, как у него краснеют уши.
- Нисколько, - соврал Иен, схватившись пальцами с порозовевшими костяшками за лестничные перила. - На лифте-то быстрее...
Выдающимся спортсменом он не был, и особенно в семнадцатилетнем возрасте, он всегда был щуплым и каким-то нездоровым, что давало его недоброжелателям еще повод побить парнишку в несколько пар кулаков, он ничем не мог ответить. Практически всех своих кандидатов тайная полиция составляла из детдомовских детей и малолетних воров и убийц, отличившихся разными качествами. Штаб-квартира Экзархасского Секретария, расположенная в центре Каерфелла, была для них единственным домом и шансом стать полноправными членами общества, а для таких как эти Хиггонсоны, еще и возможностью убивать в свое удовольствие лиц неугодных государству. Были те, кого родители продали государству за денежное вознаграждение, как, например, сделала мать Анны, прожженная алкоголичка и дешевая проститутка. Кэйтли Гиллерт не была образцовой матерью, как и, разумеется, не лучшей моделью поведения для подрастающей дочери.
Отцом же Анны являлся какой-то из сотен клиентов ее матери, коим она уже к тому моменту потеряла счет.
- Зачем мы сюда пришли? - спросил Иен, когда Анна попыталась открыть кованые двери на лестницу вверх в оранжерею отмычкой.
Она не ответила и продолжила работать отмычкой.
Замок прищелкнул, и решетчатая дверь открылась, они сразу же взметнулись наверх по лестнице и очутились на широченной площадке профессорской оранжереи в двухстах пятидесяти метрах от грешной земли. Просторное поле крыл стекольчатый купол в форме половинчатого икосаэдра или сот, солнечный свет заходящего кварцево-алого диска топил персиковые стволы, клумбы, всяческие кактусы и всюду слышался гомон попугайчиков и жужжание пчел. Солнечный дождь лез в каждый закуток под каркасной паутиной купола, заполняя сад концентрированным жаром. Иен почувствовал, как по его телу прошелся зуд текущего под одеждой пота, заставляя его ежиться от тошных ощущений.