— Да, Шарлотта?
— В прошлом семестре я жила с Юджини Веррингер.
— О, понимаю. В этом семестре она будет жить со своей сестрой.
— Мы хотели быть вместе в этом семестре. Мы рассчитывали быть вместе.
— Я уверена, что вы счастливо поладите с Патрицией.
— Патриция была с Фионой.
— Что ж, теперь будет несколько иначе.
— Мисс Грант, я хочу быть с Юджини, а Патриция хочет быть с Фионой.
Я перевела взгляд с одной на другую. Патриция не смотрела мне в глаза, и я поняла, что ее ко всему этому вынуждает Шарлотта Маккей.
— Не вижу причин, почему это нужно было менять, — продолжала Шарлотта.
— Мисс Хетерингтон, несомненно, видит.
— Вы ответственная, мисс Грант. Вы должны сказать. Это не имеет отношения к мисс Хетерингтон.
Я рассердилась. Я понимала, что она издевается надо мной, как делают молодые люди, когда считают, что имеют дело со «слабаками». Мне стало понятно, почему Тереза ощущала неловкость, когда говорила о Шарлотте. Не было сомнений в том, что Шарлотта — тиран, а я не собиралась позволять тиранить себя, пока ответственность на мне.
— Будьте любезны встать или сесть как подобает, когда обращаетесь ко мне. Валяться на постели, как вы это делаете, невежливо.
— Так не делают в Шаффенбрюккене, — с ехидной улыбкой сказала Шарлотта.
Я подошла к ней, схватила ее за руку и заставила сесть. Она была настолько захвачена врасплох, что подчинилась.
— Теперь, — заявила я, — вы должны понять. Мы будем ладить, пока вы ведете себя корректно и так, как подобает молодой леди. Вы будете занимать комнату, которую вам предназначила мисс Хетерингтон, если она не захочет это изменить. Вам понятно? Спокойной ночи и не забудьте вовремя прекратить разговоры.
С чувством, что я выиграла первую стычку, я вышла и отправилась в комнату, занимаемую Гвендолин Грей и Джейн Эвертон. Они сидели в постели и явно прислушивались. Глаза их были круглыми от удивления.
— Гвендолин, Джейн, — сказала я. — Скажите мне, кто из вас кто. Я хочу познакомиться со всеми, поскольку мы будем вместе в этом семестре. Я уверена, что все будет хорошо, если вы запомните простые правила. Что ж, спокойной ночи, девочки.
— Спокойной ночи, мисс Грант, — ответили они.
Приятные девушки обе, подумала я; однако я все еще ощущала неловкость после встречи с достопочтенной Шарлоттой.
Я отправилась в свою комнату. Было девять часов, время, установленное мисс Хетерингтон для сигнала ко сну.
Я лежала и ждала. Я вполне ожидала, что из комнаты Шарлотты будут раздаваться голоса. К моему удивлению было тихо; однако я не считала, что война выиграна.
На следующее утро прибыли девушки Веррингер. Мисс Хетерингтон послала за мной, чтобы познакомить с ними в своем кабинете. Я подумала, что это непредусмотрительно, и удивилась, что Дейзи это сделала, поскольку это показывало девушкам, что они занимают особое положение.
— А, мисс Грант, — сказала Дейзи, когда я вошла, — вот Фиона и Юджини Веррингер. Они только что прибыли.
Фиона вышла вперед и приняла мою руку. Она была высокой красивой девушкой с льняными волосами и ореховыми глазами; у нее была милая улыбка. Она мне понравилась, что было удивительно, поскольку от родственницы Джейсона Веррингера я ждала самого худшего.
— Доброе утро, мисс Грант, — сказала Фиона.
— Доброе утро, — ответила я. — Рада наконец с вами познакомиться, Фиона.
— И Юджини, — сказала мисс Хетерингтон.
Я тревожно вздрогнула. Она была так похожа на него: очень темные волосы и большие живые карие глаза. Ее смуглая кожа обладала чистотой юности, удлиненным лицом она напоминала мне молодого пони с характером. В ней было что-то непокорное, проявлявшееся в темных волосах, в распахнутых глазах и твердом подбородке. Она могла бы скорее быть его дочерью, чем племянницей.
— Здравствуйте, Юджини, — сказала я.
— Здравствуйте, мисс Грант.
Обе девушки были одеты в черное. Светлым волосам Фионы это шло. Юджини требовались яркие цвета.
— Они к нам присоединяются с опозданием, — сказала Дейзи, — из-за печальных событий в Холле.
— О да, — сказала я, глядя на обеих девушек. — Сожалею.
— Нет необходимости сожалеть, мисс Грант, — сказала Юджини. — Это было то, что называется избавлением.
— Смерть всегда печальна, — сказала я. Дейзи нахмурилась. Ей не нравилось, когда беседа отклонялась от общепринятого русла.
— Что ж, мои дорогие, — сказала она, — вы можете идти в свою комнату. В этом семестре небольшое изменение. Вы будете жить вместе.
— Вместе! — воскликнула Юджини. — В прошлом семестре я жила с Шарлоттой Маккей.
— Да, я знаю. В этом семестре вы будете с Фионой.
— Я не хочу жить с Фионой, мисс Хетерингтон.
— Ну, ну, моя дорогая, это не слишком вежливо, не так ли?
Фиона выглядела несколько растерянно, но Юджини продолжала:
— О, пожалуйста, мисс Хетерингтон. Мы с Шарлоттой понимаем друг друга.
— Это уже устроено, дорогая, — прохладно сказала Дейзи, но в ее глазах появился блеск, который Юджини должна была заметить.
Однако Юджини была бесстрашна и не побоялась высказаться:
— Ну, это же не закон мидян и персов , верно?
Дейзи улыбнулась очень холодно.
— Вижу, моя дорогая, что вы слушали уроки мисс Паркер. Она будет довольна. Однако в этом семестре вы поселитесь со своей сестрой. Теперь идите к себе, а мисс Грант останется здесь, мне нужно ей кое-что сказать.
Девушки ушли. Я подумала: так и нужно обращаться с Юджини. Победа Дейзи.
Когда дверь за девушками закрылась, Дейзи подняла брови.
— С Юджини всегда сложности, — сказала она. — Фиона такая хорошая девушка. Вам придется быть твердой с Юджини и Шарлоттой Маккей, У вас вчера были сложности?
— Немного. Шарлотта была несколько груба.
— Как и все Маккей. Титул носят лишь два поколения. Семья так по-настоящему и не привыкла к дворянству и должна напоминать об этом людям на каждом шагу. Я думала, уж теперь им пора бы привыкнуть. Что случилось?