– Что ж вы за дети такие? – пробормотал Готта, активировав систему распознавания следов. В тот же миг его бинокуляры отобразили реальность в инфракрасном свете, выделив особенно подозрительные места и снабдив их пометками. Одна из таких пометок вполне недвусмысленно намекала, в каком направлении исчезла Хаззи. Следы девчонки уходили к искусно расписанной плесенью и ржой стене и там обрывались.
Загадка? Только не для того, кто на таких закавыках гнарка съел. Пошарив в поясной сумке, Готта извлек миниатюрный взломщик и прикрепил его к стене. Пара касаний встроенной в наручи деки и стена, оказавшаяся дверью, плавно скользнула в сторону. Недолго думая, охотник шагнул в открывшийся проход и очутился в темном коридоре. Едва Готта переступил порог, створка позади него с тихим шелестом вернулась на место. Охотник хмыкнул и осмотрелся.
– Занятно.
Коридор изгибался дугой, обнимая башню, а следы художницы в этом ему подражали. Готта запустил руку под пончо и ослабил ремни прикрепленной к бедру кобуры. Пальцы в перчатках сжались на изогнутой рукояти старенького, но нежно любимого ТК-55 от «Ай’Чан». Охотник не ждал больших проблем, но полагаться на случай не собирался. Пусть ни девчонка, ни «Дети» серьезной угрозой не казались, он все же понимал, что на чужой территории ухо надо держать востро. Пусть даже физиология хэфу ушей как таковых не предполагала.
Заканчивался коридор тупиком. Следы обрывались, но на этот раз без намека, куда Хаззи могла запропаститься. Никаких скрытых лазеек или замаскированных дверей не наблюдалось. Лишь скопище бесполезного хлама, вроде пластиковых мешков, набитых чем попало, да нескольких грузовых контейнеров для транспортировки рыбы.
– Куда ж ты подевалась, подруга? – пробормотал Готта, раздраженно прищелкнув мандибулами. Одиночка по натуре, охотник давно привык сыпать вопросами в пустоту, а потому не ждал сиюминутного ответа.
И все же получил его:
– Стоит и ждет, когда ты обернешься.
Готта крутанулся на пятках подобно волчку – быстро и плавно, – но прежде чем выхватить бластер, получил парализующий заряд прямо в солнечное сплетение.
Он даже не успел сообразить, как так вышло. Яркая вспышка ослепила на миг, а затем как будто сотня иголок вонзилась под хитиновые пластины, расползлась по всему телу и обездвижила.
Охотник рухнул на грязный пол. Но прежде чем его сознание ускользнуло, успел заметить, как вокруг зашевелились мешки, мутируя в одетых в бесформенные черные робы подростков, и как широко скалится с бластером наголо Хаззи.
***
Открывать глаза было больно и, что еще более непривычно – страшно.
Готта не мог похвастаться большой любовью к сюрпризам, а потому к нападению исподтишка отнесся с крайним неодобрением. Впрочем, в те редкие моменты просветления, когда сознание возвращалось, охотник не забывал прикидывать, как он умудрился угодить в такую передрягу.
Прислушавшись к тишине, Готта так и не сумел понять, был ли кто-нибудь рядом.
В том, что охотника могли оставить без присмотра, засомневался бы и ребенок, и потому Готта пошевелился, давая похитителям понять, что готов к разговору. Видеть место, в которое его приволокли, он не мог из-за грязного мешка, надетого на голову, но шум океана и запах, заставлявший все его естество переворачиваться, говорил сам за себя. Если он не где-то в логове Детей Шуота, то настолько близко к нему, что и вообразить неловко. Как будто все сложилось само по себе. А ведь Готта толком ничего не сделал. Бластер, разумеется, отобрали. Та же участь постигла и спрятанные в голенищах сапог метательные ножи и поясную сумку с гранатами. Даже генератор силового щита умудрились скрутить. Хитроумные засранцы. Хорошо хоть совсем не раздели!
Готта прочистил горло и громко спросил по-риоммски:
– Ну и, типа, тут есть кто-нибудь? Ау?
Ответ прилетел почти мгновенно и оформлен оказался в виде сильного пинка под грудные пластины.
– Заткнулся бы ты, папаша. – Голос юный, но слишком низкий для девчонки. Стало быть, принадлежал кому-то из Детей.
Готта решил подкрепить догадку. Подавив боль, он нарочито беззаботно хохотнул и выдал:
– Папаша?! Да мне всего семьдесят!
– Дед, значит, – фыркнул кто-то второй. – Тем проще.