— Итак, чтобы уточнить, — начал Фергюсон, — вы говорите, что убийца может работать на кого угодно?
Голос, донесшийся из громкой связи, был смертельно серьезен.
— Я все равно найду его.
ГЛАВА 12
К юго-востоку от Шарлеруа, Бельгия
понедельник
19:48 по центральноевропейскому времени
«Les billets, si vous pla i t».
Виктор протянул кондуктору свой билет и поблагодарил его, когда его проштамповали и вернули. Кондуктор медленно шел по проходу, периодически подстраиваясь под боковое движение поезда. Он выглядел на восемьдесят лет и вряд ли доживет до восьмидесяти одного.
Снаружи шел снег. На окне справа от Виктора собрались хлопья, слипшиеся по углам стекла. Снаружи пейзаж был невидим в ночи, но когда Виктор прислонился щекой к холодному стеклу, он мог разглядеть поля и холмы, а вдалеке изредка мерцал свет.
Поезд шел в двух часах от границы с Германией, и до Мюнхена через Страсбург нужно было добираться рано, но Виктор не позволял себе такой роскоши, как сон. Он не был уверен, что сможет, даже если бы захотел.
Он был единственным человеком в вагоне, сидевшим на последнем ряду сидений, справа от прохода, у стены прямо за ним. Сидя прямо на своем месте, он мог видеть дальнюю дверь и всех, кто мог пройти через нее.
Дверь слева от Виктора открылась, и он автоматически напрягся на своем месте. Адреналин зашкаливал, готовя его к атаке.
Это был ребенок, девочка, четырех или пяти лет. Она даже не взглянула на него, просто побежала по проходу, наткнувшись на сиденья по обеим сторонам. Дойдя до конца вагона, она развернулась и побежала обратно, улыбаясь, перескакивая с одного сиденья на другое. Она остановилась, когда подошла к Виктору, впервые увидев его.
Глаза почти невероятно широко уставились на него. Он посмотрел в ответ, но напряженность ее взгляда заставила его чувствовать себя неловко, как будто она могла видеть его глазами, за внешней видимостью его человечности, чтобы увидеть его настоящего, лежащего прямо под ним. Но затем она улыбнулась, обнажив щербинки в зубах, и всякое представление, которым она обладала, рассеялось.
Притворившись озадаченным, Виктор наклонился вперед и потянулся к ее уху. Ее выражение лица подражало его. Когда он убрал руку, он держал монету. Улыбка снова осветила ее лицо. Он покрутил монету взад и вперед по пальцам, и улыбка превратилась в смех.
Он переложил монету в левую ладонь и провел ладонью по правой. Когда он повернул левую руку ладонью вверх, она была пуста. Она рассмеялась и указала на его другую руку. Может быть, она и раньше видела этот трюк, но Виктор надеялся, что она просто проницательна не по годам. Он перевернул закрытую правую руку и разжал ее. Там тоже нет монет. Улыбку девушки сменило недоумение. Он сидел, повернув обе руки ладонями вверх, и пожимал плечами.
Дверь открылась, и появилась женщина, мгновенно окликнувшая девушку по-немецки. В ответ ребенок снова убежал. Мать поспешила за ней, и с каждым криком ее голос становился все громче. Она выглядела взволнованной, как будто преследовала девушку весь поезд.
Мать схватила девочку за ошейник, прежде чем та успела дойти до следующей двери, и повела ее обратно тем же путем, которым они пришли, с кислым выражением лица. Она отругала ее за то, что она сбежала, но девочке, похоже, было все равно.
Когда она подошла ближе, Виктор поймал взгляд ребенка и одарил ее взглядом, говорящим, что в следующий раз повезет. Она ухмыльнулась, и он сунул ей монету, когда они проходили мимо. Ее глаза загорелись на секунду, прежде чем она ушла, и Виктор никогда в жизни не чувствовал себя более одиноким.
Поезд сделал длинный поворот пути, и верхние огни на мгновение вспыхнули. Виктор достал из кармана смартфон и включил его. Он купил его в Шарлеруа, заплатив наличными, к удовольствию владельца магазина. Когда он загрузился, он вынул флешку и воткнул ее в порт USB. Диск разрешил ему доступ, но единственный файл, который на нем содержался, требовал пароль, когда он пытался его открыть.
Он заставил себя думать, когда все, что он хотел сделать, это отключиться. Через два часа после выполнения его задания восточноевропейские убийцы во главе с американцем попытались убить его в его отеле. Он подумал о досье, которое нашел в фургоне убийц. Возможно, у них не было много личных данных, но чтобы узнать его лицо и где он остановился, требовались чрезвычайно точные сведения.
Только тот, кто знал, что он будет в Париже, чтобы убить Озоля, мог иметь убийц на месте, чтобы убить его. Он не верил, что в этом замешана какая-то третья сторона. Брокер или клиент, или оба вместе, подставили его из соображений безопасности, чтобы сэкономить деньги или по какой-то другой причине, которую он пока не понял. В этот момент «почему» не было его приоритетом. Остаться в живых было первостепенно, убийство врагов было второстепенным. Все остальное было неважно. Если знание почему облегчало защиту, только тогда Виктора это заботило.
Он открыл на смартфоне файл, в который скопировал все данные Святослава. Было слишком рискованно пытаться провезти настоящие документы через границу. Ему нужно было узнать, кто нанял Святослава. Может быть, это был собственный брокер Виктора, а может быть, кто-то совсем другой. В любом случае, Виктор должен был знать. Святослав жил в Мюнхене, поэтому Виктор начал свою охоту оттуда.
Он понял, что его глаза закрыты, и заставил их открыться. Его тело нуждалось в отдыхе, но пока его враги все еще были где-то рядом, он не мог позволить себе ослабить свою бдительность. Всю свою жизнь он был невидим, но каким-то образом, несмотря на все меры предосторожности, его увидели. Теперь, как никогда раньше, он должен был быть начеку.