Фергюсон проигнорировал тон Сайкса. «И мы не могли знать, что Стивенсон будет настолько параноиком, что сфотографирует их встречу. Это то, что в этом бизнесе мы, взрослые, называем невезением.
— Случай благоволит к подготовленному разуму, — сказал Сайкс с еще одним намеком на сарказм.
— Действительно, — согласился Фергюсон, и Сайкс не был уверен, то ли он не заметил этого тона, то ли просто проигнорировал его. «Именно поэтому у нас есть Рид. Пусть он вылетит ближайшим рейсом в Милан и разберется с Хойтом.
— Вероятно, он снова преследует Ребекку Самнер.
— Хойт гораздо более актуален.
— А как же Альварес?
— Он не тронется с Хойтом, пока не узнает о нем все, что можно знать. У Рида будет достаточно времени, чтобы творить свою магию.
— Ладно, но зачем ты вообще рассказал им все это дерьмо о Хойте? Конечно, вы могли подождать, вместо того, чтобы приблизить их на один шаг к распутыванию этой штуки.
«Слушай меня внимательно и учись. Я рассказал им о Хойте, потому что завтра или послезавтра они бы узнали, что он все равно был моим активом. Такой актив не забывается в спешке. Как бы это выглядело, если бы я забыл упомянуть об этом? Слово «слегка подозрительное» не совсем соответствует этому.
«А что, если девушка не будет торчать рядом? Рид уже один раз скучал по ней в Марселе.
— Мне это хорошо известно. После того, как Рид позаботится о Хойте, он сможет разобраться с Самнером. У вас есть еще один потенциальный удар? Сайкс кивнул. — Так что не беспокойся об этом. Даже если она не останется на месте, она не оперативник, долго ей не прожить.
'Надеюсь нет.'
Сайкс прислонился к стене и тяжело вздохнул. Он почесал затылок.
— Давление действует на вас, мистер Сайкс? — спросил Фергюсон.
— Собственно говоря, да, — ответил Сайкс. — Я не рассчитывал на всю эту чушь.
— Добро пожаловать в ЦРУ, — с горечью сказал Фергюсон.
ГЛАВА 35
Санкт-Петербург, Россия
Суббота
16:23 МСК
Когда Виктор приземлился, было минус четырнадцать градусов по Фаренгейту, и короткое ожидание такси возле аэропорта было мучительным. Он попросил водителя отвезти его в лучшую из известных водителю гостиниц и включить обогреватель. Водитель пробормотал, что уже достаточно жарко, но Виктор протянул ему двадцать долларов, чтобы он посмотрел в зеркало заднего вида, и щелкнул переключателем на максимум.
Такси увезло его вглубь города. Он видел Петербург как город контрастов. Новые современные небоскребы капитализма стояли рядом с ветхими постройками советской эпохи, а между ними, несколько не на своем месте, возвышались величественные здания исторической России, пережившие войну. Погода ничем не отличалась. В разгар лета могло быть так же жарко, как в Мадриде, но в самый разгар зимы трудно было найти более холодное место на планете.
Гостиница была дорогой по сравнению с петербургской нормой, что вполне устраивало Виктора. Он забронировал номер на неделю, но намеревался остаться самое большее на несколько дней. Он всегда считал, что лучше всего, если служащие отеля знают о его планах как можно меньше. Другое такси отвезло его на восток, где он указал водителю направление к бару, затерявшемуся в одном из промышленных районов города. Название бара изменилось с тех пор, как он был в последний раз, но он надеялся, что покровительство осталось прежним.
Он заказал водку и сел в конце длинного бара, тихо потягивая ее. Закончив, он поманил бармена за вторым стаканом. Виктор говорил с ним на беглом русском языке с намеком на украинский акцент.
— Я ищу Александра Норимова.
— спросил он так, как будто ему было просто любопытно, как будто ответ был неважным, но молодой человек за барной стойкой заметно напрягся. — Я его знал, — добавил Виктор, делая вид, что не заметил реакции бармена.
Он покачал головой. — Я не знаю, кого ты имеешь в виду.
— Он все еще владеет этим баром, не так ли?
'Я не знаю.'
Он дал Виктору свой напиток и перешел в другой конец бара. Он достал тряпку и начал ее вытирать, время от времени подергивая глазами в сторону Виктора. Через две минуты бармен подошел к таксофону и вложил несколько монет. Виктор не мог слышать, что он говорил, и не мог видеть свои губы, чтобы читать их. Звонок занял не более сорока пяти секунд, после чего бармен вернулся к уборке бара. На этот раз он ни разу не посмотрел в сторону Виктора.
Хорошо. Он не ожидал, что ему придется долго ждать.
К тому времени, как Виктор допил свою третью порцию водки, в бар вошли двое мужчин. Оба были значительно выше шести футов и имели телосложение серьезных тяжелоатлетов. У них была типично русская бледная кожа, румяные от холода щеки. Виктор заметил, что их длинные пальто не только защищают их от петербургской морозной погоды.
Виктор наблюдал за ними краем глаза, пока ел чипсы. Они подошли к барной стойке и обменялись парой слов с барменом. Он не дал им выпить, но жестом указал Виктору. Двое мужчин приблизились медленно, без трепета, просто высокомерие, вызванное как размером, так и статусом. Очевидно, они понятия не имели, с кем имеют дело.
Их тени упали на Виктора, когда он повернулся на своем месте, запрокинув голову, чтобы посмотреть на них.
'Кто ты?' — спросил один.
В его голосе был глубокий резонанс, и он говорил с сильным сибирским акцентом. По опыту Виктора, сибиряки были особенно крутой породой даже среди и без того крепких русских.
— Я друг Александра Норимова.