— Привет, не опоздал? — улыбнулся я.
— Здоров, — раздалось в ответ.
Я шагнул внутрь, закрывая за собой дверь. И в этот момент Ворон отделился от группы и направился прямо ко мне.
— Саня. — Его голос был ровным, без эмоций. — Мне рассказали, что произошло в пещере, после того как я отключился. Спасибо, что прикрыл спину. Мою и капитана.
— Я делал свою работу, да и не один был, — только и смог ответить я, чувствуя, как к ушам приливает кровь.
— Хорошая работа, — коротко заключил он и вернулся к столу.
— Саня, иди сюда, — поманил меня Кайл. — Лиса сдала отчет. Согласно ему, мы наткнулись на двух демонов, ликвидировали, понесли потери. Все чисто, вопросов у начальства нет.
На что я просто кивнул, и Кайл продолжил:
— Хватит бегать в гражданке, пора становиться полноценной боевой единицей. Твоя задача на сегодня, пока у нас затишье, — проходишь психолога, кабинет 305. Потом с его заключением — к полковнику Захарову, заму по личному составу, за подписью. Как получишь все допуски — в оружейную. Получишь форму и табельное. Вопросы?
— Никак нет, капитан, — отчеканил я.
— Тогда выполнять, — кивнул он и снова повернулся к карте.
Получив приказ, я молча кивнул и вышел из кабинета. Путь в кабинет 305 лежал на третий этаж, в административное крыло. Здесь гулкие коридоры были тише, полы покрывал ковролин, а из-за дверей пахло только бумагами и скукой.
Пока шел по коридору, в голове бегали мысли.
Терпеть не могу этих душекопателей. Я всегда считал их занятие бесполезным и даже в чем-то оскорбительным. Они берут твою жизнь и пытаются запихнуть все это в аккуратные графы отчета: «посттравматический синдром», «контролируемая агрессия», «уровень стрессоустойчивости». Для них ты не живой человек, а набор стандартных реакций, которые нужно классифицировать. Необходимая, но унизительная процедура.
Раздражение во мне медленно закипало.
Хотя…
Я мысленно одернул себя. Есть кое-что и похуже штатных мозгоправов. Гораздо хуже.
В академии нас пугали ими на лекциях по внутренней безопасности. Сотрудники особых отделов, маги-менталисты. «мозгокруты», как их презрительно называли за спиной. Эти не сидят в уютных кабинетах и не просят тебя рассказать о детстве. Они работают в комнатах без окон. Они не задают вопросов — просто входят в твое сознание и берут то, что им нужно. Вскрывают твой череп невидимым скальпелем и вычерпывают воспоминания, страхи, тайны. А если у них дрогнет рука, то могут после себя оставить пустую, слюнявую оболочку.
На фоне этой перспективы визит к обычному психологу выглядел не так уж и страшно. Так что да, час дурацких вопросов о моих чувствах и снах — это не просто меньшее из зол. По сравнению с альтернативой это почти что благословение.
Я остановился перед ничем не примечательной казенной дверью. Блеклая табличка гласила: «Кабинет 305. Психолог. А. В. Осадчук».
В голове тут же нарисовался образ какой-нибудь Анны Васильевны — строгой дамы в летах, с туго стянутым пучком седых волос и взглядом, способным прожечь в тебе дыру. Или, что еще хуже, седовласого, сухенького старичка, который будет задавать вопросы с отеческой укоризной. Я мысленно приготовился к худшему.
Собравшись с духом, коротко и резко постучал.
— Войдите, — донеслось из-за двери.
Я замер. Голос был совершенно не таким, как я ожидал. Никакого старческого дребезжания или властного рыка. Чистый, спокойный и неожиданно мелодичный женский тон. На секунду я растерялся.
Я взялся за ручку и открыл дверь.
Вместо ожидаемого стерильного кабинета с кушеткой и казенной мебелью я попал в совершенно другое пространство. Здесь пахло не хлоркой и пыльными архивами, а хорошим кофе, старыми книгами и едва уловимым, дорогим парфюмом. Мягкий свет от настольной лампы с зеленым абажуром падал на массивный стол из темного дерева. Вдоль стен тянулись высокие книжные шкафы, а у окна стояли два глубоких кожаных кресла. Обстановка была уютной, располагающей к откровенности. И от этого становилось только тревожнее.
У окна спиной ко мне стояла девушка. Она неторопливо поливала цветок в горшке. Высокая, стройная фигура, облаченная в идеально отглаженную белую блузку и строгую черную юбку-карандаш, которая идеально подчеркивала ее формы.
Она поставила лейку на подоконник и плавно повернулась на звук открывшейся двери.
И я окончательно потерял дар речи.
Это была молодая девушка, лет двадцати пяти на вид. Светлые волосы были собраны в элегантный, но строгий узел. Правильные черты лица, спокойный, внимательный взгляд голубых глаз, который она направила на меня поверх тонкой оправы стильных очков. Она выглядела как угодно: как топ-менеджер из Имперского банка, как наследница одного из богатых родов, да хоть как элитная эскортница. Но только не как ведомственный психолог, обязанный выслушивать истории о службе в органах.