Неожиданно капитан резко выпрямился.
— Где там твои документы? — глянул на меня капитан, и я тут же вытащил из рюкзака папку.
Капитан, взяв в руки в руки папку и раскрыв ее, внимательно просмотрел содержимое, это, конечно, не личное дело, а всего лишь направление, но и там было полно информации обо мне. Читал он медленно и вдумчиво, где-то хмурился, где-то довольно хмыкал.
— О, как. Ты оказывается прямо к нам. Пойдем со мной, Александр… — бросил он, и в его голосе прозвучали стальные нотки. — Нужно представить тебя начальству. А там и объяснения напишешь, я его Зинину отдам, он к материалам проверки приложит.
Поднявшись еще на один пролет, мы оказались перед массивной, обитой темным деревом дверью. На золотой табличке было выгравировано: «Полковник Драмов Рафаэль Мазафарович».
Кайлов без стука толкнул дверь. За огромным столом, заваленным ворохом бумаг и странными артефактами, сидел полковник Драмов. Он окинул нас раздраженным взглядом поверх старомодных очков.
— Кайлов? Опять ты? У меня совещание через десять минут. Если ты опять начнешь про спецбоеприпасы, то ответ — нет!
— Господин полковник, разрешите обратиться. — Кайлов шагнул вперед, слегка подталкивая меня. — Познакомьтесь, Александр Зверев, прибыл сегодня по распределению. Прошу включить его в состав моей команды. — Он положил мою папку на единственный свободный клочок стола.
Полковник Драмов окинул меня ленивым, равнодушным взглядом.
— Зверев, говоришь? Кайлов, мы же все решили. Я жду двух опытных бойцов из Гатчины. Будет из кого выбрать. Зачем тебе необстрелянный новичок?
Тут его взгляд скользнул по обложке папки. Полковник нахмурился, затем открыл ее. Его брови поползли вверх, а выражение лица сменилось с раздражения на замешательство.
— Зверев… Александр… Иванович… — пробормотал он, словно пробуя имя на вкус. Он перевел взгляд с документов на меня, и теперь в его глазах не было равнодушия. Он всматривался в черты моего лица. — Ты… родственник?
Кайлов, заметив резкую перемену в настроении начальника, с нескрываемым любопытством посмотрел на меня.
— Родственник кому, господин полковник?
— Не твоего ума дело, капитан, — отрезал Драмов, не отрывая от меня взгляда. Он пролистал документы. — Послужной список… да быть не может… — тихо произнес он скорее самому себе. Затем захлопнул папку. — Александр Зверев, значит… Капитан, выйди. Подожди за дверью.
Мне стало не по себе. Кайлов кивнул и вышел, оставив меня наедине с полковником.
— Итак, Александр Иванович. — Тон Драмова стал другим, более вкрадчивым. — Ты действительно хочешь в команду Кайлова? Или это он тебя так обработал?
— Я видел их в деле, господин полковник. Если бы не они, потерь сегодня было бы на одного человека больше. И этим человеком был бы я.
Драмов хмыкнул, снял очки и протер.
— Храбро. Или глупо. Ладно. Посмотрим, какой из тебя выйдет охотник. Возьми документы, иди в отдел кадров. Пусть оформляют.
Он взял со стола чистый листок и что-то быстро на нем написал, после чего вложил в мою папку. Я поблагодарил полковника и вышел.
В коридоре, прислонившись к стене, меня ждал капитан.
— Ну, что тебе сказал наш Мазафака? — спросил Кайлов.
— Кто? — переспросил я, не сразу поняв. Кайлов кивнул в сторону двери. Я невольно улыбнулся, перечитав табличку. — Спросил, по своей ли воле я иду к вам. Сказал идти в кадры. И еще какую-то записку чиркнул.
Кайлов взял листок.
— Вот же… Мазафака, как курица лапой. А что он там пробубнил насчет какого-то родственника?
— Я сам не понял, — пожал я плечами.
— Ладно, проехали. Давай в кадры, а потом сразу к нам. — И он проводил меня до очередной двери.
За столом сидела женщина лет сорока, немного полноватая. Заметив меня с папкой, она приветливо улыбнулась. Увидев записку полковника, она подняла брови, но ничего не сказала. Процесс оформления прошел на удивление быстро. После чего я спустился на второй этаж и направился к кабинету.
— Молодец, не заблудился, — поприветствовал меня Кайлов. По форме потом определимся, а табельное — когда допуск получишь, с психологом поговоришь и замом по работе с личным составом.
— А пока присаживайся, — скомандовал капитан, кивнув на свободный стол. — Это теперь твоя берлога.
Он закинул руки за голову.
— Ребята, это Александр Зверев. Теперь он с нами.
За время моего отсутствия они успели скинуть с себя часть формы.