Пэррис стоял надо мной, пока я звонил Мадлен со стационарного телефона, вероятно, для того, чтобы записать номер, а также для того, чтобы она не смогла отследить мое точное местоположение, даже если бы у нее было необходимое для этого оборудование.
Я без слов сообщил, что Грегор радушно пригласил меня остаться до следующего вечера. Мы заранее разработали простой код. Используя слово « радостно » вместо «доброжелательно», «щедро» или «гостеприимно», она поняла, что я не нахожусь под принуждением, но и не могу уйти. Домашний арест вместо строгого режима, и пока не планировать операцию по спасению.
Во всяком случае, такова была теория.
Меня проводили в гостевой номер и предоставили самому себе. Само собой, дверь оказалась надёжно заперта, как только я вошёл. Номер состоял из просторной спальни с гостиной и камином в одном конце, а его убранство в основном состояло из замысловатой лепнины и позолоты.
К сожалению, камин был пуст и лишен каких-либо легковоспламеняющихся материалов.
Они действительно не хотели давать мне какое-либо оружие, которое я мог бы смастерить.
Я небрежно осмотрелся. Из окна открывался вид на двор, где я видел «Гелесовозу», на котором Ушаков вытащил меня из сторожки. Окно не открывалось, и хотя рама выглядела деревянной, при ближайшем рассмотрении оказалось, что это замаскированная стальная конструкция.
оконные стекла были слишком малы, чтобы я мог пролезть через них, если только не сяду на жесткую диету и не натрусь гусиным жиром.
Рядом находилась ванная комната, отделанная мрамором и зеркалами, в которую можно было попасть через дверь, напоминающую часть стены. В шкафу лежал пушистый халат, какой обычно дают в дорогих отелях, и несколько предметов одежды примерно моего размера, включая облегающее вечернее платье и туфли на каблуках.
Они выглядели немного потёртыми, но не новыми. Я невольно задумался, что стало с их предыдущим владельцем.
Внезапно мне представилась сцена из раннего фильма о Джеймсе Бонде — доктор.
Нет , в фильме злодей, давший имя 007, дарит ему смокинг, угощает вином и ужином, а затем жестоко над ним издевается. Если уж меня и будут бить, решил я, то лучше уж в собственной одежде.
Я также обнаружил крошечную камеру, спрятанную высоко в углу по диагонали напротив двери, а также два микрофона, один из которых, что довольно тревожно, находился за светильником над раковиной в ванной. Я забрался на тумбу, чтобы рассмотреть поближе, затем сложил указательный и большой пальцы в губы и свистнул прямо в микрофон как можно громче и пронзительнее. Я репетировал, так что получилось довольно громко.
Я понимал, что это ребячество, но любой, кто хотел подслушать меня, пока я был в туалете, заслуживал частичной потери слуха.
Проведя почти час, я лёг на кровать, сцепив пальцы на животе, скрестив лодыжки, и уставился на замысловатый резной деревянный потолок. Если в ближайшее время ничего не изменится, я подумывал вздремнуть. Большинство солдат – и бывших, если уж на то пошло – не упустят возможности поспать или поесть. Никогда не знаешь, когда представится такая возможность. К тому же, это помогает справиться со скукой, вызванной длительными периодами бездействия, перемежаемыми короткими приступами страха.
Тот, кто следил за трансляцией, решил, что позволить мне спокойно отдохнуть, вероятно, не лучшая идея. Или, может быть, дело было в том парне, которому я раздавал оглушительный свист. Так или иначе, всего через пятнадцать минут после того, как я лёг, я услышал, как повернулся ключ в замке, и увидел, как дверь распахнулась.
Я скатился с кровати и встал на ноги, колени были расслаблены, руки наготове. Увидев, кто мой гость, я порадовался, что сделал это.
«Мистер Пэррис».
Если вы не возражаете, я возьму « Полковника Пэрриса».
«Насколько я понимаю, вы подали в отставку, когда ушли из армии, мистер Пэррис. Не получив официального права продолжать использовать своё звание на гражданской службе, вам придётся довольствоваться тем, что есть».
Он пристально посмотрел на меня, так же, как когда-то изучал разочаровавшего меня новобранца.
«Я хотел бы напомнить вам, что я, возможно, ваш единственный друг здесь, и посоветовал бы вам не раздражать меня без необходимости».
«С такими друзьями…» — пробормотал я. «К тому же, у меня такое чувство, что без вмешательства Грегора я бы сейчас сидел прикованный к стене в сыром подвале, вместо того чтобы наслаждаться своим нынешним положением».
Он грустно улыбнулся. «Возможно, ты права», — признал он. «Скажи мне, дорогая, ты тоже переспала со стариком, чтобы получить такую лёгкую поездку?»