Я вытащил из кармана куртки посадочный талон Доусон – на прямой рейс до Хитроу. Она, в свою очередь, передала мне талон на перелёт до Тель-Авива, а затем до Ньюарка.
«Я просто надеюсь, что у твоего босса в этом шикарном нью-йоркском заведении хорошая страховка», — сказал я, с вызовом встретившись взглядом с Доусоном.
«Как только я вернусь в Лондон, можете быть уверены, я подам иск о возмещении ущерба в связи с телесными повреждениями».
Доусон сердито посмотрел на меня. «Можешь попробовать, но далеко не уедешь».
«Дамы, пожалуйста. Давайте постараемся вести себя цивилизованно, а?» Арни встал между нами, подняв ладони, и лишь поверхностно взглянул на наши документы. Он проверил, что имена и пункты назначения соответствуют тем, что ему дали. Что ещё ему нужно было сделать?
Я отвернулась, чтобы он не увидел моей улыбки.
Доусон шмыгнул носом и сказал: «Если придется».
Он вернул нам билеты, не попросив паспорта, которые прилагались к ним, и сказал мне: «Похоже, ваш рейс вылетает первым, но если кто-то из вас захочет поесть, у нас, вероятно, есть время».
«Я лучше пойду и посижу у своего выхода», — сказал я. Я слегка приподнял раненую руку и улыбнулся Арни, как мне казалось, бледной улыбкой. «Кто знает, может, если я поговорю с ними вежливо, мне достанется место получше».
Он внимательно посмотрел на меня. Я почти видел, как он оценивает вероятность моих неожиданных поступков. Я уже дал понять, что ранен, являюсь всего лишь наёмным работником и слегка обижен тем, во что меня втянул кто-то другой.
Его взгляд скользнул по Доусон, которая стояла, скрестив руки и склонив голову набок, и смотрела на нас с таким видом, словно хотела что-то сделать. Забавно, но теперь она действительно была похожа на меня.
Ему потребовалось всего лишь мгновение, чтобы принять решение.
«Ну, я не должен этого делать, но... вы знаете, где ваш выход, мэм?»
«Я проверю экраны отправления», — пообещала я, наклоняясь ближе и добавляя доверительным тоном: «Мне ещё нужно найти туалет. Кажется, у меня начинаются месячные».
Если у него и были какие-то сомнения относительно целесообразности предоставления меня самой себе, то это окончательно подтвердило его. Он чуть не отшатнулся от меня.
«Ладно, ну, желаю вам хорошего полета, мэм».
«Спасибо», — я кивнул в сторону Доусона. «Хотел бы сказать, что было приятно, но, учитывая обстоятельства…»
«Да, я знаю. Береги себя».
«Я сделаю это. И ты тоже».
Я направилась к ближайшему туалету, не оглядываясь, пока не добралась до входа. К тому времени Доусон и её сиделка уже нигде не было видно. Я проскользнула внутрь и заперлась в кабинке, засунув куртку и ремень в сумку и нащупав там шарф, чтобы прикрыть волосы.
В арабской стране, несмотря на туристов, любой человек со светлыми волосами все равно выделялся, на мой взгляд.
Через несколько минут, в куртке другого цвета, чем тот, который Арни, возможно, помнил, с покрытой головой и без повязки, я вышел из туалета и направился в зону паспортного контроля. У меня не было визы на…
Джордан, но на предыдущей работе там меня научили, что я могу купить его одновременно со штампом в паспорте. Это всё равно было относительно недорого и просто.
Не прошло и получаса после того, как я расстался с ними, как я вышел из зала прилёта с пачкой иорданских динаров, снятых с кредитной карты компании, и свежеоформленной туристической визой. Я взглянул на очередь бледно-жёлтых такси неподалёку и взглянул на часы. До начала посадки на рейс из Хитроу оставалось не меньше полутора часов, может быть, ещё сорок пять, пока они будут вызывать Луизу Доусон, прежде чем поняли, что она не придёт. Так что у меня была приличная двухчасовая фора перед Арни и его запасным вариантом.
Я позволил себе ненадолго перегруппироваться, вышел из зоны прямой видимости камер видеонаблюдения и вытащил из сумки спутниковый телефон.
На этот раз я без колебаний набрал номер Паркера. Он ответил почти с первого гудка.
«Чарли! Ты в порядке? Я слышал, что всё прошло не так... гладко».
«Можно и так сказать. Мо мёртв».
Последовала пауза. «Мо?»
«Тот парень, который нас вёз». Он начал извиняться, выражать сочувствие, но я оборвал его, прежде чем он успел меня довести до исступления. Я не мог позволить себе сейчас слишком много вспоминать о Мо. Может быть, позже найдётся время поплакать о нём.
«Слушай, у меня мало времени. Твои друзья из агентства недвусмысленно указали нам на дверь и практически проводили к самолёту в Багдаде».
Он тихо выругался себе под нос, что само по себе было редкостью для моего босса. «Извините», — повторил он. «Я сделал несколько звонков. Не успел я опомниться, как меня выпроводили, а вас с Доусоном схватили прямо на улице.