«Я... не знал», — сказал Грегор, всё ещё сверля русского взглядом с прежней интенсивностью. «Меня убедили, что он...
скрылся».
Интересный выбор слова. Оно ассоциировалось у меня с хищением. Такой-то скрылся с зарплатой. Интересно, не поэтому ли Грегор выбрал его.
Он думал, что Клей берёт взятки, и, возможно, так оно и было. Но если Шон его не убил, а Грегор не поручил это сделать русским, то кто это сделал?
Грегор наконец снова обратил на меня свое внимание и снова сглотнул.
Оба действия требовали усилий, но он не был человеком недостатка воли.
«Кто он для тебя, этот Клей?»
«Он для меня ничто», — честно сказал я. «Даже меньше, чем ничто. Но человек, на которого пало подозрение, он для меня нечто . И поэтому мне нужно узнать правду».
"ВОЗ?"
«Шон Мейер».
Я не стал вдаваться в подробности. Готов поспорить, Грегор редко забывал имена, и уж точно не имя такого человека, как Шон, который сделал не меньше меня, если не больше, чтобы вернуть ему Ивана живым.
Поэтому я удивился, когда выражение его лица посуровело, а щеки напряглись, и он стал довольно точной копией человека, которого я встречал раньше.
«Майкл Клей украл у меня… нечто очень ценное. Что-то уникальное и незаменимое, за что его, безусловно, стоило убить. Если Шон Мейер убил его, как подозревают, возможно, он… украл и у меня тоже?»
Прежде чем я успел опровергнуть обвинение или понять, откуда оно взялось, двойные двери, ближайшие к нашему концу комнаты, распахнулись, и вошел молодой человек.
Я не видел Ивана с тех пор, как несколько лет назад, под обстрелом, запихнул его в бронированный лимузин в Германии. И если прошедшее время было жестоко с Грегором Венко, то к его сыну оно было чересчур великодушно. В моей памяти невольно и нежелательно всплыло сходство с «Портретом Дориана Грея» Оскара Уайльда : Грегор играл гноящийся портрет, а Иван – позолоченный цветок вечной юности.
Раньше Иван был красив настолько, что казался симпатичным, с потрясающими бледно-зелеными глазами, светлыми волосами и преувеличенными славянскими скулами.
Он вполне мог бы быть манекенщиком, а не будущим гангстером. За прошедшие годы его телосложение, превратившееся из слегка неуклюжего в физически зрелого, окрепло. Очевидно, он также регулярно посещал спортзал.
От этого нельзя было отвести взгляд: если не присматриваться к его коже, он действительно был весьма красив.
« Папа , какого хрена?» — заорал он, и его голос оборвался на пронзительном визге, который несколько затмил его привлекательность. Он ткнул пальцем в мою сторону. «Что эта СУКА здесь делает?»
Грегор проигнорировал вспышку гнева, просто терпеливо сидел и ждал, пока Иван подойдёт к нему, сверкнув взглядом, его грудь тяжело вздымалась под расстёгнутым воротником шёлковой рубашки. Я мельком увидел золотое распятие на цепочке у него на шее.
«Она здесь из-за Майкла Клея, — наконец сказал Грегор. — Почему ты не сказал мне, что он мёртв?»
Иван напрягся, словно его оскорбили. «Потому что я этого не знал, папа … Я оставил его в живых, как и говорил тебе, умоляя о прощении и обещая доказать свою преданность, вернув то, что он взял. Мне не следовало верить, что его страх перед тобой окажется достаточно сильным…» Пожав плечами, он позволил словам оборваться, а его взгляд пронзил меня с чистой злобой.
И тут я с внезапной, поразительной ясностью осознал, что Майкла Клея не было в живых, когда Иван его оставил. Мои мысли вернулись к тому грязному зданию в Басре, к крови и мухам. Я снова увидел изуродованное тело, лежащее на столе в морге. Страшные увечья, которые не могли скрыть даже стерильные условия.
Я вспомнил скрытую злобу, всегда омрачавшую безупречную внешность Ивана, жестокость его поступков в Германии. Как мне говорили, что Иван был неуравновешенным с самого начала. Что Грегор убирал за ним с семи лет.
И я знал без тени сомнения, что именно Иван Венко убил Клея.
Проблема была в том, чтобы это доказать.
OceanofPDF.com
ШЕСТЬДЕСЯТ ОДИН
МОЯ ПРОБЛЕМА СОСТОЯЛАСЬ НЕ ТОЛЬКО В ДОКАЗАТЕЛЬСТВЕ ИВАНА
ВИНА, подумал я несколько минут спустя, но доказать её отцу. Тот Грегор, которого я знал, был слишком хорошо знаком с недостатками сына. Теперь же, похлопывая Ивана по щеке, он, казалось, не только готов, но и полон решимости игнорировать их.
Возможно, это во многом связано с состоянием его здоровья.
Грегор явно был нездоров. Если бы мне пришлось угадывать, я бы сказал, что это ранняя стадия болезни Паркинсона — во всяком случае, что-то неврологическое. Потеря веса, замедленные движения, затрудненное глотание, тремор в руке, вызванный не только эмоциями. Скорее показательный, чем окончательный.