Он переменил положение ног и устроился поудобнее. Внешне, он выглядел совершен расслабленным и усталым, но это было не так. Он отлично чувствовал приближение этих тварей, а пока было тихо, полностью расслаблялся и не тратил силы. Если бы не это его чувство, он давно бы уже погиб, как многие из тех, кого он знал. Все они рано или поздно заканчивали так. Он, пожалуй, единственный кто протянул так долго: 25 лет такой охоты не шутка. Хотя и он однажды ошибся, и след этой ошибки, в виде трёх огромных рубцов на спине и одного на левой ноге, напоминали ему об этом. Тогда ему здорово повезло, и, не смотря на рваные раны и большую потерю крови, он остался жить, а его враг, громадный оборотень, умер. Это было двадцать лет назад, в Мещёре. Теперь ему 46, и он снова тут, но теперь у него есть опыт и он не ошибётся. Рефлексы у него уже не те, хотя в этом деле больше нужны крепкие нервы и верный глаз, а на это он пока не жаловался. Что будет потом, он не знал. Он давно приучил себя не думать об этом, а сосредотачиваться только на главном, своей работе, как он её называл. Костёр гас и он подбросил в огонь веток. Его должно быть хорошо видно издалека. Он вытащил ещё одну сигарету и прикурил её от уголька. Огонь ослеплял его, и это могло показаться беспечностью, с его стороны, но именно на это и был расчёт. Он должен был вести себя как самый обычный человек, который побаивается темноты и разжигает огромное пламя в ночи, привлекая к себе всеобщее внимание и лишая себя возможности стрелять наверняка. Если бы он ожидал нападения, то вообще не стал бы разжигать огня, но его задачей было выманить Его на себя и решить всё в короткой схватке. Обычно, победителем из неё выходил он. Но всегда могло случиться и иначе. Но об этом, он тоже уже давно не думал. Смерть не представлялась ему злом. Двустволка стояла слева от него и была снята с предохранителя. Нужно было только протянуть руку. На поясе висел большой нож, больше походивший на морской кортик. Серебро было слишком ломким, что бы сделать из него обычный нож. За всю жизнь, он так ни разу и не воспользовался им, и носил его скорее на удачу, чем для самозащиты. Это была просто игрушка, в отличие от шести крупных картечин в каждом из стволов его ИЖевки. Это было его третье ружьё, и оно его пока не подводило.
Он допил чай, и облокотился на ствол дерева. Теперь ружьё стояло прямо перед ним. Темнота навалилась на болота и сквозь низкие облака по-осеннему ярко светили звёзды. "Только бы дождь не пошёл, - думал он. - А впрочем, всё равно... Только бы вышел". Камыш небрежно шумел вокруг него, и ему показалось, что кто-то идёт по тропинке, но знакомое чувство "присутствия" не возникало, и он не пошевелился. Это мог быть кабан или другой зверь. Так прошло два часа и, когда он уже решил, что зря прошагал столько километров по этой сырости, как вдруг волосы зашевелились у него на голове, и сердце сжалось и забилось с удвоенной силой. Что-то чёрное входило в его кровь, сбивая дыхание и холодя виски, и он слишком хорошо знал, что это значит... Судя по ощущения, у него есть в запасе минуты две-три, потом, может произойти всё, что угодно. Не меняя положения, он, по привычке, ещё бросил взгляд на предохранитель ружья. Снят. Он докурил сигарету, он стал прислушиваться к окружавшему его пространству, стараясь не смотреть на огонь и прикидывая, откуда эта тварь появиться, слева или справа. Спустя пару минут, он услышал лёгкий, отличный от шороха камыша звук, похожий на шелест травы о шкуру бегущего кабана. Звук шёл слева. "Отлично", - спокойно констатировал он, стараясь унять дрожь в руках. Каждый раз она пронимала его, и он не находил способа избавиться от неё. "Если он слева, значит, мне стрелять будет удобнее, - неслись совершенно ясные мысли в его голове, - поворачиваться не придётся, а это ещё секунда...." Звук пропал, но теперь "присутствие" было настолько ощутимым, что он невольно посмотрел в ту строну. Всё стихло, но Он был рядом. Зверь изучал его перед последним прыжком, и этот его взгляд из темноты был ужасающе холоден. Ещё секунда... "Пора!" - пронеслось в его мозгу и очень быстрым и плавным движением, он схватил двустволку и встал, широко расставляя ноги. И в тот же момент, кусты в десяти шагах от него с треском вывернулись и мерзкое существо, с косматой рыже-черной шерстью, чем -то смахивающее на кабана, кинулось к нему, глухо рыча. Он знал, что тот так и будет бежать до самого конца, и не будет вставать на задние лапы. Это он уже видел, а потому знал, что стрелять придётся в неудобную мишень. "Хорошо ещё, что они одиночки..." - подумал он и нажал на спуск. И тут же отступив на шаг в сторону, снова поймал его на мушку. Не было ужасающего рёва или воя. Просто глухой рык сменился резким, лающим бульканьем и хрипом, и существо, с широкой, оскаленной мордой и плоским носом, споткнулось и перелетев через голову рухнуло на землю, и заплясало в агонии. Сразу четыре из шести гладких серебряных шариков разорвали его сердце, и невыразима злоба быстро угасала в диких жёлтых глазах. Держа его на мушке, он медленно отступал, хотя и чувствовал, что попал верно. Об этом говорил его опыт, но он же говорил ему, не торопиться с выводами. Медленно пятясь, и не отрывая глаз от издыхающего зверя, трясущегося в предсмертных конвульсиях, и тщательно ощупывая ногой, землю за своей спиной, прежде чем перенести на неё свой вес, он отошёл шагов на 15 и остановился. Осторожно, не сбивая прицела, он вытащил левой рукой из кармана тяжёлый патрон, в латунной гильзе и взял его в зубы как сигару. Потом, выдохнув, быстро вытащил стрелянный патрон и вставил новый. "Уф-ф-ф... Легче". Теперь, имея два заряда, он снова приблизился к оборотню на несколько шагов и расчётливо выстрелил ему в голову. Тот вздрогнул и совершенно затих. Он снова отошёл и зарядил ружьё. Потом сделал ещё один выстрел и, не подходя к трупу, присел на корточки и закурил уже по настоящему, затягиваясь и наслаждаясь жжением в груди. Он посидел так минут пять, стараясь не глядеть на происходящие неприятные изменения с телом оборотня. До рассвета, нужно было ещё сжечь его и надёжно замести все следы. Он вытащил из рюкзака топорик и пятитилитровую канистру с бензином, герметично упакованную в полиэтилен. Что бы тело сгорело быстрее, его нужно было разрубить, но сначала, он решил достать дрова. Он взял топор, и пошёл к старой высохшей сосне на краю острова, рассчитывая повалить её на центр поляны. А потом, всё сделав, убраться отсюда подальше, и постараться забыть изуродованное голое человеческое тело лежащее на холодной листве. Да, что ни говори, у него была дерьмовая работёнка, но что уж тут поделаешь.