Кровожадно потрясая трофеем, поворачиваюсь. На краю поляны стоит, и мелко крестится, здоровенный наёмник. В руке навороченный помповый дробовик, однако, навести его на меня даже не пытается. Кажется, он близок к обмороку. Нда, пойдут теперь разговоры… Что-то лепечет:
– Ай… Ай… Айм писфул сталкер, ай донт килл сноркс…
Американец? Срочно мобилизую свой английский, и проговариваю первое, что приходит на ум:
– Ай Ди Эф Кей!
Наёмник хлопается на зад, и исчезает. Догадываюсь - выход по недопустимому воздействию. Кровяное давление зашкалило, наверное. Ёлки-палки, хоть бы не инфаркт! Поспешно привожу себя в человеческий вид, заодно шукаю в базе данных. Джон Питерс, двадцать один год. Слава Богу, не старик. Быстро собираю манатки, и иду к Недопере…
* * *– Тамара? Какая Тамара?
Недоперебитыйноживой недоуменно хмурит брови. Потом звонко хлопает себя по лбу.
– Ах, эта! То-то у меня бумажник с органайзером пропал! Говоришь, беспокоилась за меня?
Роется в записной книжке. Смотрю на фото. Здоровенная, под два метра ростом, толстая тётка, и рядом несколько щуплых парней.
– Студентка. Из параллельной группы.
Просмеявшись, выпиваем ещё по пиву. Про конфискованный контрафакт благоразумно молчу.
* * *Могут ли снорки разговаривать?
На вопрос Джона Питерса отвечает бессменный пиар-менеджер компании Джи Эс Си Юрий Бесараб.
– По замыслу игры - снорки - это бывшие люди, которые в результате чудовищных экспериментов утратили часть функций, в том числе двигательных и речевых.
– Так снорки не разговаривают?
– Я не знаю, можно ли это назвать речью. Между собой они обмениваются набором понятных только им команд.
– Однако…
– Однако, иногда, при совпадении ряда обстоятельств, эта речь может быть воспринята, как разумная. Понимаете, есть такой эффект - когда долго слушаешь разговор на непонятном иностранном языке, подсознание вычленяет слова, похожие по звучанию на слова, понятные слушающему.
– То есть…
– То есть, мы принимаем бессмысленный набор звуков за разумную речь!
– Но всё же…
– Но всё же, мы никогда не говорили, что процессы в мозгу снорка нельзя обратить. В самом деле - если есть процесс, превращающий человека в биоробота, почему бы не быть и процессу обратному?
– Так снорки…
– Так снорки, при определённом стечении благоприятных обстоятельств… Но, я, однако, ограничусь намёком. Безусловно, мы не можем выдавать в эфир все секреты игры.
– Большое спасибо. С Вами был Джон Питерс, внештатный корреспондент «Игровых Новостей».
Жив, курилка! Выключаю визор.
* * *– Ты бы ещё консервных банок притащил!
Я строг, но справедлив. Для того чтобы выполнить очередное задание Сержанта, мне приходится некоторое время побыть Сидоровичем. Руководство МПИ в курсе. Не знаю уж, что им наплели. Разумеется, Сидоровичей в игре много, и большинство из них боты. Однако сервер фильтрует данные подходящих под описание, и, все они направляют свои виртуальные стопы ко мне. А дело заваривается нешуточное. Начиналось как обычный вызов. Но вот заданием Игорь огорошил…
– Да. Именно бот. Именно проклял.
С недоверием смотрю Сержанту в лицо. Он совершенно серьёзен.
– Что-то я туплю. Объясни ещё раз!
– Важный для нас сотрудник АГБ в прошлую пятницу был проклят. Сейчас находится между жизнью и смертью. Мы делаем всё возможное, но тебе лучше поторопиться.
По его мнению, то, что я сижу здесь и выспрашиваю информацию, которую он скармливает чайными ложками - это потеря времени.
– Его проклял бот? Как???
– Перед смертью.
У каждого игрока есть кастомайзинг - сумма индивидуальных настроек. Например, хочешь, чтобы боты при встрече говорили тебе «Хэллоу!» или «Салям!» вместо стандартного «Здрасьте!». Или в бою орали не стандартные фразы типа «Заходи слева!», а что-нибудь более закомелистое - флаг в руки! Наверное, можно изменять и предсмертные слова…
– Он что, сам вставил это проклятье?
– Конечно, нет. Тут постарался кто-то из хакеров, мы над этим работаем сейчас. И ещё - это дело отчётливо попахивает серой.
– И, конечно, имени этого бота он не запомнил? Только примерное описание?
– Блин, а ты всех убитых ботов по фамилии помнишь?
А верно. Кто их запоминает? Не до того в сутолоке боя.
– И что, после респауна он что-то будет помнить?
– Конечно, нет. Но это и не нужно.
Всё это я прокручивал в голове, не забывая делать хмуро-мужественное выражение лица, и хмуро-мужественным голосом вещать: