Работа охотника заключалась не в том, чтобы бегать по горам, лесам и тесным улочкам, как полагали многие романтично настроенные молодые люди, обожествляющие охотников и все с ними связанное. Большую часть времени занимали обычные разговоры. Да, из обычных трактирных сплетен порой узнаешь столько, что хватает на построение десятка версий. А толковая версия - это главное. Мотив преступления - основа, на которой строится фундамент доказательств. Ведь даже оставаясь вещью в себе, судией и палачом, тем не менее, хочется спать спокойно, будучи полностью уверенным в виновности казненных тобой преступников.
Себастьян вышел на улицу и подошел к боковой пристройке, где трактирщик держал лошадей. Сейчас там находились только две лошадки: та, на которой приехал сам охотник, и вторая, очевидно, хозяйская. Удька - сын трактирщика - расчесывал жесткой щеткой гривы кобылам. При виде Себастьяна он так и замер с открытым ртом, восхищенно разглядывая охотника. Многие мальчишки полжизни бы отдали, чтобы стать таким, как он, а сам Себастьян чувствовал себя старым и невероятно уставшим.
- Скажи-ка мне, а что за праздник был месяц назад?
- Каждый год такой бывает, господин. Очень весело! Ярмарка, потом танцы, много гостей, отец всегда доволен - выручка большая!
- А тебе нравится?
- Конечно, - глаза мальчишки разгорелись, - там столько всего интересного! А какие леденцы делает старая Хро! Объеденье!
- Так ты никогда праздник не пропускаешь?
- Да вы что, господин охотник, кто ж такое пропустит? - Удька даже обиделся немного, но подумал и вновь заулыбался. - Я там с самого утра был! Все видел!
- Значит, ты видел и то происшествие? - многозначительно спросил Себастьян. Он сам не знал, о чем спрашивал, просто бросил камень наугад, но мальчик пороется в памяти и выудит оттуда самое ценное.
Так и случилось. Парнишка задумался ненадолго, потом уверенно кивнул.
- Да, я видел, как его выгнали из города. А других стоящих происшествий и не было вовсе.
- Ты про бродягу? - заинтересовался охотник, припомнив слова Ниплуха.
- Ага, он странный был. Появился в городе к полудню. Голова белая - совсем седая, а виски и борода черные. Одежда старая, сейчас такое не носят, но чистая, хотя слегка потрепанная и запыленная. Видно, что шел издалека, за спиной котомка - вот и все его вещи. Я его толком и не рассматривал: бродяга как бродяга. Через город много таких проходит. Но тут праздник, веселье, вот он и остался.
- Так, а что же было дальше? Из-за чего его прогнали? - Себастьян поощрительно подмигнул мальчонке, показывая, что рассказ его заинтересовал.
- Я видел его время от времени, он ходил по ярмарке на площади. С Гродьнем разговаривал, это я точно помню, да и с другими болтал. К примеру, с Кольдом, со старым Буком, с Преком - это дружок нашей Дары, они давно встречаются. Думают, что я не знаю... С другими тоже, но всех не упомню, я же за ним специально не следил.
- Так-так, - кивнул охотник. - А ты, значит, все подмечаешь. Зоркий глаз, верная рука - королю нужны такие!
- Правда? - засмущался Удька. - Думаете, я сгожусь королю?
- Подрастешь немного и обязательно сгодишься, - обманул его Себастьян. Угрызений совести он не испытывал. Дело превыше всего, а разбитые детские мечты его не касаются. Тем более что из парня и правда может выйти толк. Так что не слишком-то он покривил душой. - Рассказывай дальше!
- Дальше... - задумался Удька. - А дальше начались танцы, тут-то бродяга и учудил. Он достал из котомки страшную маску рыжей обезьяны, напялил ее на себя и стал прыгать среди танцующих, кривляться, хватать женщин за руки, громко что-то выкрикивать, но слов было не разобрать, словно он не на человеческом языке говорил, а на зверином! Ну, наши мужики и выгнали его из города... пинками... Чтобы, значит, понимал, как нужно вести себя в приличном обществе...
- Он не возвратился?
- Нет, вы что, его бы вовсе прибили! Дело уже к вечеру клонилось, многие изрядно набрались пива, не соображали, что творят. Но мне его не жаль, честно! Та маска... она была такая жуткая! Я прежде подобной не видел!..
Бродяга в маске рыжей обезьяны. Может быть, он и не имеет никакого отношения к событиям, а может, он - ключ ко всему. Себастьян не привык отбрасывать в сторону факты, даже если они не укладывались в общую картину.
Закончив разговор с мальчиком, Себастьян отправился к дому кузнеца. В том состоянии, в каком находился Гродень, от него было мало толка, но поговорить с ним охотник был обязан.
Толпа у дома уже разошлась, оставив семью наедине с их горем. Родик - жених - тоже куда-то делся. Кузнец сидел на крыльце и непрестанно смотрел в одну точку. Из дома доносился тихий - даже не плач - однотонный безнадежный вой.
Себастьян открыл калитку, подошел к Гродьню и встал рядом. Никакой реакции. Кузнец словно не видел охотника, продолжая глядеть в землю. Руки девушки Себастьян не заметил, кузнец уже успел ее куда-то припрятать.
- У меня к тебе вопросы, - произнес охотник.
В подобных ситуациях никогда не знаешь, как поведет себя человек. Кто-то впадает в отчаяние, кто-то целиком уходит в себя, но есть и те, кто желает мстить. К такому состоянию Себастьян и хотел привести Гродьня. Но для начала следовало вывести кузнеца из ступора, дать ему цель. - Я хочу найти убийцу, и ты должен мне помочь!
Долгую минуту Гродень не реагировал. Наконец, словно слова охотника только дошли до его сознания, он поднял тяжелый взгляд на пришельца.
- Она мертва.
- Да, она мертва, - подтвердил Себастьян. Это не было жестокостью, это была всего лишь правда. - Но он еще жив!
- Тот, кто это сделал с ней? - правильно догадался Гродень.
- Да. И я хочу исправить эту несправедливость.
- Медведь-людоед. Его сложно поймать. Ты видел лес? Он мертв, как и Лиска. Животные ушли оттуда. Все боятся.
- И ты тоже? - насмешливо спросил Себастьян.
- Я? - удивился Гродень и посмотрел на охотника, словно видел его впервые. - Нет, я не боюсь!
- Тогда я открою тебе тайну. Твою дочь убил не зверь, ее убил человек. Один из вас, местный. И все прочие смерти тоже его рук дело.
- Что? - кузнец вскочил на ноги и сжал пудовые кулаки. - Ты уверен, охотник? Отвечаешь за свои слова?
- Уверен и отвечаю, - кивнул Себастьян, с удовольствием наблюдая перемену в могучем Гродьне. Теперь отчаяние в нем отошло на второй план, а глаза засияли жаждой мести. - И если ты мне поможешь, я смогу вычислить убийцу.
- Все, что в моих силах! - голос кузнеца подрагивал от нетерпения. - Спрашивай!
- О чем говорил с тобой бродяга на празднике месяц назад?
- Бродяга? При чем тут бродяга?
- Послушай, Гродень, давай договоримся сразу - охотник тут я! И вопросы задаю я! Или ты не хочешь отомстить за свою дочь?
- Хорошо, охотник. Я тебя понял, - кузнец задумался, припоминая давние события. - О чем он со мной говорил? О странном. Спрашивал вначале, как мы тут живем, всем ли довольны. Затем понес полную околесицу. Говорил о том, что каждый достоин большего, что мы не ценим себя и то, что заложено в нас. Потом что-то о рыжей обезьяне, которая возродилась и идет, и что она нам поможет. Да, он так и сказал: 'Обезьяна идет! Услышь ее поступь!'. Я ему сразу сказал, чтобы отстал. Только с сумасшедшими мне болтать не доставало! Хотя он поначалу безобидно себя вел, только все норовил про обезьяну свою рассказать. Я сказал ему, что, если не отстанет, то пожалеет. Он сразу отошел в сторону, потом я потерял его из виду. Только когда начались танцы, он вытащил эту маску и начал бесноваться. Тогда уж мы с мужиками выставили его из города. Бить - особо не били, но предупредили, чтобы обратно не совался. Он ушел и больше я его не видел.
- В городе он не ночевал?
- Нет, мы же его выпроводили, не думаю, что он рискнул бы вернуться.
- Допустим. Скажи, кто в городе каблуки на сапогах чинит?
- Я и чиню, там дел-то обычно на несколько минут. Каблук вырезал да подбил гвоздями, чтобы держался.
- Сколько гвоздей идет на один каблук?