Упаковать вещи для этой задачи было относительно просто, поскольку мы взяли почти все, что у нас было. Из оружия я взял винтовку M40A3 с насадкой ночного видения Simrad, а также винтовку M-16 и 9-мм пистолет. Стокли нес винтовку M-16 с подствольником M203 и так же прихватил 9-мм пистолет. На пару с ним мы взяли радиостанции, оптику, сигнальные ракеты, мины «Клеймор», гранаты и много патронов.
Когда мы готовились покинуть базу, к нам подошел морпех из взвода, которому мы были приданы, и спросил, не нужна ли нам винтовка SASR. Обычно в легкой моторизованной разведроте у разведчиков есть хотя бы одна такая крупнокалиберная «пятидесятка». Поначалу брать ее не хотелось, потому что это лишний вес, но поскольку мы ехали на бронетехнике, а не шли пешком, мы согласились ее прихватить. Когда молодой морпех, отвечавший за это оружие, неохотно его отдал, мы со Стокли ухмыльнулись друг другу. При этом парень не преминул рассказать нам на своем жаргоне, как пользоваться таким оружием, — причем на глазах у военнослужащих из его взвода. Я задался вопросом, знает ли морпех, что снайперы регулярно пользуются этим оружием, и понял, что нет, когда спросил его, стрелял ли он когда-нибудь из него, и не услышал ответа на свой вопрос.
Мы со Стокли поднялись на борт машины вместе с шестью другими морскими пехотинцами. Меня пугало то, что ехать будет тесновато, особенно со снайперской винтовкой между ног, но я не решался ее положить, так как из-за езды по неровностям прицел мог сбиться. К тому же в темном десантном отделении машины другие морпехи с легкостью использовали бы винтовку в качестве подставки для ног. Для нас со Стокли не существовало светских бесед, потому что двигатель бронемашины LAV заглушал все остальные шумы. К счастью для меня, за долгие годы я специально приучил себя засыпать в любом месте и в любых условиях, и это было лучше, чем мучить себя мыслями о доме и своей девушке. Я и так уже столько всего сделал, и это не стóило таких страданий. В дремотные мгновения перед тем, как погрузиться в спокойствие, склонив голову к груди, я вспоминал, как несколько месяцев назад ехал в другой бронемашине.
Наша команда уже собиралась на задание, когда подразделение, с которым мы ехали, получило сообщение, что трое людей на белой машине похитили двух человек, работавших на авиабазе Аль-Асад. Машина ехала через близлежащий город, и нашему патрулю было приказано перехватить ее. Моя команда оказалась просто по пути, и как только мы въехали в небольшой городок вдоль главной дороги, то услышали с моей стороны машины, чуть позади меня, громкий стук.
— Кто-то стучит в заднюю дверь? — спросил мой напарник.
Затем по рации я услышал, как командир машины крикнул, что нас только что поразило самодельное взрывное устройство. Когда я рассказал о случившемся всем остальным, наступила пауза, а затем все радостно закричали, как будто что-то выиграли. Но в каком-то смысле так оно и было: никто не пострадал, а машина осталась почти неповрежденной. Все понимали, что если бы мы были в «Хаммере», в котором обычно ездили, ситуация была бы намного хуже.
Вернувшись на дорогу, мы поняли, что путь до позиции блокирования будет долгим. Нам предстояло проехать на север до плотины Хадита, переправиться через Евфрат, а затем выдвинуться на юг до города Хит. Я надеялся, что мы остановимся на плотине, чтобы получить горячую пищу и встретиться с другими командами, потому что наш взвод был разделен, и половина снайперов отправилась на север к плотине, чтобы прикрыть бóльший район.
Когда наша колонна остановилась где-то в пустыне, мы вышли из машин, чтобы поесть и отдохнуть. В одном из направлений виднелись два здания, а в другом раскинулся только песок и редкая растительность. Стокли подошел ко мне и попросил кое-что глянуть — прицел, установленный на винтовке SASR, был ужасен, в нем не было фокуса, и мы не смогли бы попасть из этого оружия даже в верблюда на расстоянии 100 ярдов. На настройку у нас ушло всего несколько минут, и нам нужно было выстрелить из винтовки, чтобы проверить прицел, но нам пришлось покинуть этот район, не успев ничего сделать.