Я поискал человека с дорогим оружием. Он все еще держал его в руке, следуя за двумя другими, как будто охранял их. О том, что он стал моей новой целью, иракец не догадывался и я быстро навел на него прицельную сетку. Понимая, что он уже почти в переулке и через несколько мгновений исчезнет из виду, я выровнял прицел и прицелился в верхнюю часть спины. К счастью, он двигался строго по прямой линии от меня, поэтому мне даже не пришлось брать упреждение.
«Легкая добыча», — подумал я, когда моя прицельная сетка наложилась на его лопатки. Через несколько секунд после того, как я четко нажал на курок, отдача утихла, и было видно, как пуля попала мужчине в ягодицу. Я понял, что она попала именно в эту область тела, потому что его таз резко дернулся вперед, и он сделал еще один шаг, прежде чем споткнуться и скрыться в переулке. Через несколько секунд рядом с человеком остановилась белая машина, показав только капот и лобовое стекло. Сразу стало понятно, что мне нужно вывести из строя двигатель. Я уже зарядил еще один патрон, прицелился в верхнюю часть капота и выстрелил, но к тому времени, когда я снова смог сфокусироваться на этом месте, машина уже исчезла. Все произошедшее длилось менее минуты.
— Черт, — выругался я. Мне хотелось увидеть, как он погиб. Я знал, что выстрел уйдет немного ниже, потому что мужчина удалялся от меня, но не ожидал, что он окажется настолько ниже. Я посмотрел на Стокли, — он тоже был зол.
— Что с тобой? — спросил я.
Он был в ярости от того, что не смог выстрелить. Вместо того, чтобы наблюдать за мной, он бросил бинокль и взялся за «пятидесятку», чтобы выстрелить. Но винтовка SASR была обращена в сторону города, и когда он наконец навел тяжелый ствол на место, где находились люди, времени у него оказалось достаточно только для того, чтобы увидеть, как человек, в которого я выстрелил, был поражен и исчез из виду.
Все еще зациклившись на том, что выстрел ушел ниже, я снова проверил свои баллистические данные, — они были рассчитаны на дистанцию 350 ярдов. Я спросил Стокли, какое расстояние до переулка.
— Четыреста ярдов, — ответил он. Не поверив ему, я измерил дистанцию до переулка, — точно, 400 ярдов. Просто перед выстрелом я думал о расстоянии до другого переулка, расположенного южнее поля, который находился на удалении 350 ярдов. Мое сердце замерло. Выстрел был низким, потому что я ввел неправильные данные! Я был разочарован тем, что упустил легкую добычу из-за простой ошибки.
Я связался по рации с ротой и доложил обстановку. Вскоре в том же переулке собрались дети, которые начали нас дразнить. Они знали, в каком месте мы находимся, некоторые из них снимали сандалии и махали ими в нашу сторону, давая понять, что мы для них ничто. Другие делали вид, что в их руках находятся пистолеты, и «стреляли» в нашу сторону. Я наблюдал за всем этим через прицел своей винтовки, и сравнивал этих детей с детьми из американских районов. Совершенно два разных мира.
Через несколько часов на мосту раздалась очередь из пулемета. По радиостанции мы получили информацию, что непосредственно перед тем, как по позиции роты был нанесен удар из миномета, за ней вела наблюдение женщина с биноклем. Когда она спряталась за стеной, по ней открыли огонь из пулемета. Теперь любой, кто наблюдал за нами, являлся законной целью.
На протяжении дня взвод обеспечивал охранение на третьем этаже, а морские пехотинцы также работали с вооружением на бронемашинах. Все, кто не был на дежурстве, находились в доме. Там было электричество, водопровод, душевые и плита; в семи комнатах было легко найти место для сна. По иракским меркам это был хороший дом, но он не был похож на здание, который наша команда из четырех человек нашла месяц назад в Хадите во время выборов. В том доме было четыре этажа, каменные и мраморные полы, элегантные картины и мебель, золотые столовые приборы и более 1000 одеял. Мы даже нашли хромированный дробовик и АК-47.
Через несколько часов, когда я смотрел внизу телевизор, с крыши раздался выстрел. Я бросился наверх, чтобы посмотреть, что произошло. Стокли и его наблюдатель засекли двух мужчин, несущих спортивную сумку, из которой торчали стволы винтовок. Они были одеты во все черное и шли в тот же переулок, в который я стрелял ранее. У моего напарника было всего несколько секунд, чтобы выстрелить, прежде чем они добежали до переулка. Иракцы двигались быстро, и Стокли немедленно навел оружие на человека впереди и выстрелил, но пуля попала в стену позади них. Двое людей бросились в переулок прежде, чем он успел выстрелить еще раз. Теперь морпех был еще более разгневан. Он знал, что не должен был стрелять, но соблазн был слишком велик.