Под мягким слоем тумана город был темным и сырым, лишь изредка сквозь дымку пробивался свет уличных фонарей. Двигаясь по узким городским улочкам, морские пехотинцы миновали дворы и стены, проехав два квартала к югу от Маркет-стрит. На маленькой улочке все были в боевой готовности, на шлемах были пристегнуты приборы ночного видения. Сидя за пассажирским сиденьем, Мэй держал свое снаряжение под рукой на случай, если машину придется быстро покинуть. Он хотел высадиться к востоку от городского кладбища, а затем пешим патрулированием выйти и занять позицию.
Недалеко от места высадки водитель заметил, что на улице южнее них что-то движется. В 02:00 обычно улицы были пусты, особенно в такую погоду. Мэй как раз посмотрел направо, на соседнюю улицу, когда без предупреждения в стену рядом с его машиной ударил выстрел из РПГ. За взрывом последовал пулеметный огонь и выстрелы из АК — морские пехотинцы въехали прямо в осиное гнездо. Они не знали, что повстанцы сообщали друг другу о каждом их шаге с тех пор, как они покинули свою базу. У боевиков были свои контрольные посты в городе, и когда морские пехотинцы проходили мимо них, враг сообщал своим боевым силам о местонахождении морпехов. По стечению обстоятельств патруль морпехов угодил прямо в хорошо спланированную засаду.
Пулеметчики в турелях открыли огонь по вспышкам выстрелов с крыш окружающих домов. «Хаммеры» ускорились, и Мэй увидел через окно своей двери, что каждый раз, когда они проезжали через перекресток, вражеские пулеметчики выжидали, чтобы открыть по ним огонь. Слыша, как пули попадают в его машину, сержант злился, что не может вести огонь из своего оружия.
К счастью, морские пехотинцы не были прижаты огнем и пробились сквозь засаду. Оказавшись на Ист-Энд-роуд, они повернули на юг, чтобы вернуться на базу. Командир патруля CAAT передал по рации, чтобы машины сократили интервал, и чудом никто не пострадал.
Двигаясь на юг по Ист-Энд-роуд, патруль все еще находился под обстрелом, но его интенсивность была уже гораздо меньше. Экипаж головной машины с удивлением обнаружил припаркованный поперек дороги седельный тягач с полуприцепом, что вынудило патруль развернуться. Командир патруля решил повернуть обратно в город. Будучи командиром снайперской команды, Мэй обязан был владеть обстановкой, и сержант был ошеломлен, узнав, что они движутся обратно через город.
— Ты с ума сошел? Почему мы поворачиваем назад? — крикнул Мэй водителю. — Мы только что вышли из этого города целыми и невредимыми, а ты хочешь вернуться обратно!?
Но сержант не знал, что другого выхода у них не было.
Въехав обратно в город, морские пехотинцы с тревогой ждали, когда бой вспыхнет снова. На этот раз они находились в двух кварталах к югу от последней дороги, и когда машины проезжали через общественный район, по ним снова открыли шквальный огонь. Боевики находились на крышах домов, обстреливая проезжающие машины. Когда морские пехотинцы ускорились, водитель головной машины увидел, что улица, по которой они ехали, подходит к концу. Он повернул на север, а через квартал попытался свернуть на запад, но пропустил поворот и врезался в стену двора, застряв. По рации водитель стал кричать, что не может сдать назад. В темноте Мэй и остальные не могли видеть, что происходит, но командир машины объяснил ему ситуацию.
— Я позову своих ребят, и мы спешимся, — сказал сержант.
Снаружи, в пустынной ночи, обычно было холодно, но Мэй не замечал этого, потому что его адреналин зашкаливал. Выскочив из машины в бой, он сразу же заметил стрелков с РПГ. Вражеский огонь велся очень близко, и их пулеметы обстреливали стены вокруг него. Из зданий по обеим сторонам улицы доносились звуки и вспышки выстрелов, но Мэй понял, что из-за темноты на улицах стрельба была неточной. Хотя погода была отвратительной, это помогало морпехам, поскольку видимость была ограниченной. Снайпер открыл огонь с улицы, в то время как его товарищи по команде высыпали из своих «Хаммеров» и двинулись к нему. Он приказал им выставить охранение вокруг подбитого автомобиля, по которому также велся огонь.
Окружив машину, морпехи начали действовать. Каждый из них взял на себя разные сектора и открыл огонь. Благодаря ПНВ, у них было небольшое преимущество, но в темноте все равно было трудно находить цели. Взяв свою M-4, Мэй, прежде чем стрелять, быстро просканировал крыши на предмет силуэтов. Он переходил от морпеха к морпеху, ориентируя их и указывая им цели. Один раз, когда он говорил кому-то двигаться вперед, в стену в нескольких метрах перед ними попала граната от РПГ, разбросав повсюду куски бетона. Мэй был рад, что не приказал ему выходить раньше.